Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни
В ночь с 21 на 22 ноября 1996 года в Минске прошло знаменитое "ночное совещание" президента и Верховного Совета в присутствии российских политиков. К утру было подписано Соглашение об общественно-политической ситуации и о конституционной реформе в Республике Беларусь. Рассвет 22 ноября подарил надежду, что конституционный кризис в Беларуси пойдет к закату, писали газеты 15 лет назад.
О том, почему все пошло по-другому, корреспондент UDF.BY побеседовал с участником тех «ночных переговоров», членом Президиума Верховного Совета 13-го созыва Сергеем Калякиным.
– Сергей Иванович, действительно ли те «ночные переговоры» сыграли ключевую роль в ходе событий ноября 1996 года?
– Да никакую особенную роль они не сыграли. Этих встреч ведь было несколько. Сначала была предварительная встреча в Смоленске. Лукашенко туда не поехал, не прибыл и Черномырдин, узнав, что не будет Лукашенко. Обсуждался печальный опыт расстрела парламента в 1993 году, и мы хотели не допустить развития событий по российскому сценарию. Поэтому российская сторона довольно быстро согласилась с предложением председателя Верховного Совета Семена Шарецкого – так называемый "нулевой" вариант. Идею вернуться в нормальное правовое русло и продолжать решать проблемы поддержали все. Это и было зафиксировано на ночном совещании 22 ноября 1996 года. Соглашение было определенного рода компромиссом, потому что все стороны понимали: ни у кого нет исключительной возможности решить ситуацию в свою пользу.
![Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни]( "Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни")
К сожалению, Верховному Совету не хватило нескольких голосов, чтобы утвердить это соглашение. Если бы оно было утверждено, Беларусь развивалась бы совершенно в другом направлении. Депутаты бы выиграли время, а Лукашенко потерял преимущества, которые имел на тот момент. Скорее всего, президент все равно нарушил бы потом соглашение, но так он умудрился обвинить в этом Верховный Совет.
– Что же стало причиной конфликта Верховного Совета и президента Лукашенко? Почему на референдум были вынесены два варианта Конституции?
– Наша партия (Партия коммунистов Белорусская – udf.by) еще с 1994 года, когда вводили пост президента, говорила, что это будет яблоком раздора. Лукашенко не собирался подчиняться ни Конституции, ни законам. Поэтому ему показались лишними и ненужными такие органы власти как полнокровный парламент и Конституционный суд. Нежелание Лукашенко работать в рамках демократического государства привело к конфликту.
![Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни]( "Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни")
Возникновение альтернативного проекта Конституции стало попыткой дать людям возможность выбора. Наличие одного варианта Лукашенко делало ситуацию абсолютно предсказуемой. Люди, безусловно, голосовали бы за то, что предложил президент.
Проект был разработан группой членов Партии коммунистов Белорусской при помощи видных юристов того времени. Аграрии потом к нам присоединились. Главное отличие от президентского проекта заключалось в том, что верховенство законодательной власти должно было по-прежнему принадлежать Верховному Совету, исполнительная власть не могла издавать никаких законодательных актов и должна была действовать в рамках Основного закона. В президентском же проекте Конституции, по сути, было записано следующее: президент всегда прав и он осуществляет государственную власть. И второй пункт: если президент не прав – читай пункт первый.
![Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни]( "Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни")
Фракция коммунистов предлагала разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, как и должно быть в нормальном государстве.
– Как же получилось, что молодому президенту удалось "переиграть" Верховный Совет, да еще вопреки всем демократическим процедурам?
– Лукашенко был просто сильнее. Он действовал без оглядок на Конституцию. Фактически это был классический государственный переворот, даже по Конституции, принятой на референдуме в 96-м. В то время президент был популярен среди людей, и народная любовь была на его стороне. Люди не голосовали ни за какую Конституцию. Вопрос стоял так: за Лукашенко ты или против Лукашенко. И все, кто был против него, представлялись в общественном сознании как враги белорусского народа. Именно в таком свете представлялся тогда и Верховный Совет. Надо сказать, что к тому времени Лукашенко сумел монополизировать СМИ. И Верховный Совет – орган власти – был лишен возможности через государственные СМИ объяснить людям свою позицию.
![Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни]( "Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни")
– Как Вы думаете, что в той ситуации могли сделать депутаты? Сожалеете об упущенных возможностях?
– Есть сожаление, что мы слабо использовали свои полномочия. Очень долго тормозили все процессы, в частности импичмента. Еще придя в Верховный Совет в январе, мы должны были более жестко поставить на место исполнительную власть. Для этого у нас тогда были все возможности. Мы упустили многое, позволив Лукашенко узурпировать средства массовой информации, вывести из-под контроля парламента силовые структуры. Он смог разрушить систему местных органов власти, превратив ее в исполнительную вертикаль. Я знаю, что сегодня подавляющее большинство людей жалеет о том, что произошло. Они своими руками открыли путь диктатуре. И то, что мы сегодня имеем, породили люди своей волей, выраженной в 1996 году.
![Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни]( "Сергей Калякин: Чем быстрей мы вернем парламентскую республику, тем быстрей вернемся к нормальной жизни")
Думаю, даже тогда мы могли предотвратить этот сценарий, хотя популярность Лукашенко была выше, чем у любого другого органа власти. А вот сегодня его рейтинг значительно ниже, чем был у Верховного Совета 13-го созыва. И сегодня можно людям объяснять, насколько правильно было бы снова вернуться к государству, где существует разделение властей, где Конституция является опорой и стержнем всех отношений в государстве. Где все должны подчиняться принятым законам, и нет человека, который немножко выше Бога и определяет судьбу государства так, как это ему заблагорассудится. Многие уже хлебнули результаты этого правления.
– Получается, парламентский проект Конституции не потерял своей актуальности?
– Да, нам не надо было уходить в свое время от парламентской республики. И чем быстрей мы к ней вернемся, тем быстрей мы вернемся к нормальной жизни. Я могу привести множество примеров, когда исполнительная власть является очень сильной. Та же Германия – парламентская республика. И в то же время федеральное правительство во главе с канцлером Меркель имеет широкие полномочия для приведения в жизнь политики, определенной большинством в парламенте. А на постсоветском пространстве все президентуры выродились в результате в ту или иную степень автократии.
О том, почему все пошло по-другому, корреспондент UDF.BY побеседовал с участником тех «ночных переговоров», членом Президиума Верховного Совета 13-го созыва Сергеем Калякиным.
– Сергей Иванович, действительно ли те «ночные переговоры» сыграли ключевую роль в ходе событий ноября 1996 года?
– Да никакую особенную роль они не сыграли. Этих встреч ведь было несколько. Сначала была предварительная встреча в Смоленске. Лукашенко туда не поехал, не прибыл и Черномырдин, узнав, что не будет Лукашенко. Обсуждался печальный опыт расстрела парламента в 1993 году, и мы хотели не допустить развития событий по российскому сценарию. Поэтому российская сторона довольно быстро согласилась с предложением председателя Верховного Совета Семена Шарецкого – так называемый "нулевой" вариант. Идею вернуться в нормальное правовое русло и продолжать решать проблемы поддержали все. Это и было зафиксировано на ночном совещании 22 ноября 1996 года. Соглашение было определенного рода компромиссом, потому что все стороны понимали: ни у кого нет исключительной возможности решить ситуацию в свою пользу.
Министр внутренних дел Владимир Наумов и лидер коммунистов Сергей Калякин идут в разные стороны по пл. Независимости в Минске после возложения сторонниками коммунистических сил венков к памятнику В. Ленину, 7 ноября 2003 г.Фото bymedia.net
К сожалению, Верховному Совету не хватило нескольких голосов, чтобы утвердить это соглашение. Если бы оно было утверждено, Беларусь развивалась бы совершенно в другом направлении. Депутаты бы выиграли время, а Лукашенко потерял преимущества, которые имел на тот момент. Скорее всего, президент все равно нарушил бы потом соглашение, но так он умудрился обвинить в этом Верховный Совет.
– Что же стало причиной конфликта Верховного Совета и президента Лукашенко? Почему на референдум были вынесены два варианта Конституции?
– Наша партия (Партия коммунистов Белорусская – udf.by) еще с 1994 года, когда вводили пост президента, говорила, что это будет яблоком раздора. Лукашенко не собирался подчиняться ни Конституции, ни законам. Поэтому ему показались лишними и ненужными такие органы власти как полнокровный парламент и Конституционный суд. Нежелание Лукашенко работать в рамках демократического государства привело к конфликту.
Лидер белорусских коммунистов Сергей Калякин выступает на митинге на пл Бангалор, Минск, 10 октября 2004 года. Фото bymedia.net
Возникновение альтернативного проекта Конституции стало попыткой дать людям возможность выбора. Наличие одного варианта Лукашенко делало ситуацию абсолютно предсказуемой. Люди, безусловно, голосовали бы за то, что предложил президент.
Проект был разработан группой членов Партии коммунистов Белорусской при помощи видных юристов того времени. Аграрии потом к нам присоединились. Главное отличие от президентского проекта заключалось в том, что верховенство законодательной власти должно было по-прежнему принадлежать Верховному Совету, исполнительная власть не могла издавать никаких законодательных актов и должна была действовать в рамках Основного закона. В президентском же проекте Конституции, по сути, было записано следующее: президент всегда прав и он осуществляет государственную власть. И второй пункт: если президент не прав – читай пункт первый.
Сергей Калякин, лидер Партии коммунистов белорусской, вышел из спецприемника-распределителя на Окрестина после отбытия 14-суточного ареста за организацию "Чарнобыльскага Шляха", Минск, 11 мая 2006 года. Фото bymedia.net
Фракция коммунистов предлагала разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, как и должно быть в нормальном государстве.
– Как же получилось, что молодому президенту удалось "переиграть" Верховный Совет, да еще вопреки всем демократическим процедурам?
– Лукашенко был просто сильнее. Он действовал без оглядок на Конституцию. Фактически это был классический государственный переворот, даже по Конституции, принятой на референдуме в 96-м. В то время президент был популярен среди людей, и народная любовь была на его стороне. Люди не голосовали ни за какую Конституцию. Вопрос стоял так: за Лукашенко ты или против Лукашенко. И все, кто был против него, представлялись в общественном сознании как враги белорусского народа. Именно в таком свете представлялся тогда и Верховный Совет. Надо сказать, что к тому времени Лукашенко сумел монополизировать СМИ. И Верховный Совет – орган власти – был лишен возможности через государственные СМИ объяснить людям свою позицию.
Сергей Калякин и лидер Партии БНФ Винцук Вячорка, 2008 год. Фото belapan.com
– Как Вы думаете, что в той ситуации могли сделать депутаты? Сожалеете об упущенных возможностях?
– Есть сожаление, что мы слабо использовали свои полномочия. Очень долго тормозили все процессы, в частности импичмента. Еще придя в Верховный Совет в январе, мы должны были более жестко поставить на место исполнительную власть. Для этого у нас тогда были все возможности. Мы упустили многое, позволив Лукашенко узурпировать средства массовой информации, вывести из-под контроля парламента силовые структуры. Он смог разрушить систему местных органов власти, превратив ее в исполнительную вертикаль. Я знаю, что сегодня подавляющее большинство людей жалеет о том, что произошло. Они своими руками открыли путь диктатуре. И то, что мы сегодня имеем, породили люди своей волей, выраженной в 1996 году.
Станислав Шушкевич, Александр Милинкевич, Сергей Калякин, Анатолий Лебедько во время пресс-конференции, Минск, 30 сентября 2005 года. Фото bymedia.net
Думаю, даже тогда мы могли предотвратить этот сценарий, хотя популярность Лукашенко была выше, чем у любого другого органа власти. А вот сегодня его рейтинг значительно ниже, чем был у Верховного Совета 13-го созыва. И сегодня можно людям объяснять, насколько правильно было бы снова вернуться к государству, где существует разделение властей, где Конституция является опорой и стержнем всех отношений в государстве. Где все должны подчиняться принятым законам, и нет человека, который немножко выше Бога и определяет судьбу государства так, как это ему заблагорассудится. Многие уже хлебнули результаты этого правления.
– Получается, парламентский проект Конституции не потерял своей актуальности?
– Да, нам не надо было уходить в свое время от парламентской республики. И чем быстрей мы к ней вернемся, тем быстрей мы вернемся к нормальной жизни. Я могу привести множество примеров, когда исполнительная власть является очень сильной. Та же Германия – парламентская республика. И в то же время федеральное правительство во главе с канцлером Меркель имеет широкие полномочия для приведения в жизнь политики, определенной большинством в парламенте. А на постсоветском пространстве все президентуры выродились в результате в ту или иную степень автократии.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
