Андрей Санников: Думаю, как жить дальше - фото, видео

"Если честно, бывали такие моменты, когда я не верил, что смогу увидеть своих друзей живыми. Благодаря всем нам, они сегодня здесь". Так предварил пресс-конференцию освобожденных Дмитрия Бондаренко и бывшего кандидата в президенты Андрея Санникова его пресс-секретарь Александр Отрощенков.

Естественно, что журналистов интересовали подробности написания политзаключенными прошений о помиловании на имя Лукашенко.

"Я написал не прошение, а ходатайство о помиловании. Да, я действительно написал о том, что прошу меня помиловать, в содеянном раскаиваюсь – вот это факт. Сделал это осознанно, и комментировать больше не буду. Единственное, что могу сказать, что вины я не признавал, хотя было давление, чтобы я подписал признание вины", - заявил Санников.


- Какого рода давление происходило? – уточнили у политика.

- В колонии.

- А можете подробнее?

- Нет, не могу.

Дословный текст прошения: "Прошу проявить гуманность и помиловать меня в связи с раскаянием".

"Ходатайство я подписал потому, чтобы остановить провокации, давление, которое было. Подписал почему? Потому что я в какой-то момент понял, что дело не в помиловании. Видимо, от меня его не особо ожидали. А вот что со мной могло произойти… Мне показалось, что со мной могли произойти достаточно серьезные вещи – вплоть до физической смерти, или устранения. К сожалению, как показывает сама хронология, наверное, я был прав, потому что началась изоляция. Хотя я написал порядка 30-ти, если не больше, писем жене, матери, адвокатам, в каждом письме сообщал, что написал ходатайство о помиловании, просил воспринять этот факт и сообщать о нем. Кроме писем я неоднократно с письменными заявлениями к руководству колонии «Витьба-3» с просьбой разрешить мне позвонить, разрешить мне встречу с адвокатом, сообщить, в конце концов, родным и адвокатам, что я пошел на такой шаг. Шаг для меня нелегкий…, - рассказал Санников. - Изоляция продолжалась, потому что содержался я в одиночках, никакой возможности через кого-то сообщить об этом факте у меня тоже не было. Потом был странный момент, когда уже в декабре, как говорят на зоне, «поднимали» в отряд, без всякого моего заявления. Когда меня вернули в одиночку, я услышал по радио (там радио работало целый день) пресс-конференцию, где ничего не было сказано о моем прошении о помиловании. Я повторил свое прошение, сопроводив его заявлением на имя начальника колонии с просьбой передать по назначению это прошение. Постарался, чтобы об этом узнало как можно больше людей в администрации. И все равно до 13 января я находился в том же режиме, в такой же изоляции. Когда я вышел из одиночки в отряд, тогда начались определенные послабления. А через неделю, 20 января, у меня появилась возможность встретиться с адвокатом. Ровно три месяца прошло после".


17 апреля Санникова вызывали в уголовно-исполнительную инспекцию Первомайского района Минска для остановки на профилактический учет. Судимость остается у политика в течение 8 лет.

"Я не сталкивался с такими процедурами, но это свидетельствует о том, какого характера помилование было… В управлении гражданства и миграции заверили, что никаких ограничений на выезд по моему делу нет", - отметил Санников.



Бондаренко шуткой ответил на вопрос, почему, невзирая на многочисленные проблемы со здоровьем, его не освободили раньше: "Из чувства гуманизма, наверное".


По словам Санникова, сейчас он в раздумьях, "как жить дальше". "То, что сделали с моей жизнью личной и жизнью моей семьи – это просто ужас. До этого момента я находился в некой эйфории, а сейчас (может, это связано с вызовом в милицию) нужно попытаться вернуть жизнь, с женой, с сыном", - добавил Санников.

"Бойкот, если действительно работать активно на бойкот и действительно доносить до людей возможность и необходимость изменения ситуации в Беларуси, то бойкот – это логичный шаг. Но сейчас более подробно я ничего сказать не могу", - высказался по поводу предстоящей "парламентской кампании" Санников.