Власти постсовка - это закрытый клуб хипстеров

Путь, который проделал белорусский президент от выражения про "чарку и шкварку" до критики картофельно-мясного рациона сограждан, поистине велик.

Для того чтобы пройти такой путь, рядовому современному человеку нужно съездить в Индию, пожить в ашраме, сменить работу в офисе на какой-нибудь свободный, но высокооплачиваемый график, обновить идейные взгляды, перестать смотреть фильмы и начать читать книги, слезть с сайта "Хартии-97" и перелезть на сайт Adme.ru. Словом, человеку нужно стать хипстером.

Пролетарии всех стран — пролетают. Первомай больше не главный государственный праздник в нашей стране. Работяги, трудящиеся, колхозники скорее раздражают и смешат власть. Ей забавно видеть, как они толпятся у обменников, пытаясь купить лишний бакс, чтобы сэкономить копейку до зарплаты. Она искренне веселится, когда эти людишки мечутся по магазинам белорусских товаров после того, как шандарахнула девальвация, как они скупают телевизоры и холодильники.

Нынешний идеальный избиратель выше этого. Ему не нужны деньги — он как-то их сам добывает. Офшорный программинг, дизайн, торговля органическими продуктами. Может быть — ландшафтная оптимизация, может быть — чартерный туризм. Чем больше в названии профессии иностранных слов, тем лучше. Главное, этот новый идеальный избиратель не зависит от тех копеек, которые государство со скрипом еще может ему выделить на что-нибудь. Ему, этому дерзкому парню в шелковом шарфе поверх дизайнерской майки, не нужен льготный кредит. Он заработает себе на нельготный. Его жене не нужно пособие по уходу за ребенком — она на куриный вок в Минске отдает ежедневно примерно столько же, сколько государство предлагает за одного малыша в месяц. И при этом барышня жалуется, что вок — не настоящий.

Такого избирателя не испугают увеличившиеся из-за Таможенного союза ввозные пошлины на автомобили: он покупает только "нулевое". Ему все равно, сколько он отдает за очередную тачку. Все равно ее нужно менять раз в два года — примерно тогда, когда в салоне со всех поверхностей исчезнет защитная пленка. К "народцу" хипстер относится с тем же презрением, которое теперь активно транслируют по телевизору, — называет замордованных трудом на останавливающихся заводах трудяг "калдырями" и "зомби".

Он платит налоги, поскольку не видит смысла экономить копейки; он не уезжает никуда, т.к. считает, что "все деньги — здесь" (на самом деле потому, что пару лет назад пытался запустить стартап, нечто вроде улучшенного "Инстаграм", в Казахстане, но был оттуда удален серьезными местными конкурентами в совершенно калдырских кожаных куртках). Он теоретически готов "купляць беларускае", т.к. видит в белорусских товарах крайнюю степень а-эстетизма, антонимичную продукции его любимого "Эппл".

"Я, конечно, многое и сам попробовал. Но вы меня извините, зачем есть мясо с картошкой?" — эта фраза является по самой своей квинтэссенции глубоко хипстерской, она как будто вычитана из очередного номера GQ, вылетела из уст какого-нибудь глянцевого кумира, типа дизайнера Артемия Лебедева. "Зачем ты на ночь жрешь картошку с мясом? Как ты будешь спать? Не ешь с мясом, съешь с селедкой", — так говорит с нами мир эко-офисов, смарт-потребления, фитнеса, словом, мир хипстеров и бобо.

Действительно, мясо с картошкой теперь уже никто не ест. Теперь едят неочищенный рис с пареным сибасом, а запивают это все фрешем из сельдерея с мор- ковкой. Чарка и шкварка? Фи! Эта гремучая смесь пригодна лишь для того, чтобы ввести в ступор грубые мозги тех, кто работает на литей- ке. 20 лет белорусский президент был созвучен им. Но долгие годы вращения в высших сферах, среди людей, исповедующих философию вечной молодости, сделали с его риторикой свое дело.

И несколько слов об этой самой среде. Обратим внимание: Владимир Ильич в свои 54 года был "дедушкой Лениным", Владимир Путин в свои 60 с лишним — "молодой, амбициозный лидер". Власть на постсоветском пространстве — это закрытый клуб хипстеров, нечто среднее между кружком по йоге и сообществом сыроедов. Это группа людей, которые хотели бы жить вечно, править долго и выглядеть при этом прекрасно. Божественный Виктор Янукович с его прической и чеканным профилем. Когда профиль открывает рот, становится не так божественно. Нурсултан Назарбаев, который за последние 20 лет вообще не изменился — его лицо хранит ту же печать абсолюта, что и сразу после распада СССР. Путин, да, да! Путин! Когда московские хипстеры собирались на Триумфальной и в парках, оборудованных вайфаем, чтобы что-то там кому-то доказать, понимали ли они, что Путин — лучший выразитель их идеологии? Мысль лететь со стерхами — чистой воды хипстерство. Так и представляешь себе владельца какой- нибудь IT-корпорации, который для борьбы со стрессом садится на дельтаплан и летит к горизонту, сопровождаемый птицами, снимая весь этот полет на свой "Айфон" и регулярно размещая фотки у себя в Facebook. Хипстер Медведев, хипстер Абрамович, хипстер Киселев.

Три саммита СНГ в окружении этих людей — и ты начинаешь подумывать о том, чтобы завести себе инструктора по йоге. Пять заседаний ЕАЭС — и ты вдруг понимаешь, что жил неправильно и вел свой народ в неправильном направлении. Какая чарка? Зачем шкварка? Только рыба, растительная пища и свежие соки! Вместо маевки на Первомай — сеанс коллективной китайской гимнастики. С трансляцией по всем каналам. Вкрадчивый голос диктора с ощутимым китайским акцентом предлагает дышать ровно и почувствовать течение энергии Ци через твое тело. После этого — раздача сельдереевого фреша, игра во фрисби, рисование. На сценах в парках вместо громкой и неумной попсы — выступления фокусников из Mind tricks, дискуссии о новом романтизме в визуальности Даррена Аранофски, тибетское горловое пение.

Но вот еще что думается: хипстеры и бобо — порождения экономики знаний. Эти создания, с их философией самолюбования, красоты и умного потребления, стали возможны исключительно благодаря миру, в котором создатель приложения с геопозиционированием для сотовых телефонов может заработать больше, чем тот, кто торгует нефтью.

Прелесть момента — в том, что белорусская экономика как раз предельно хардварна (т.е. завязана на hardware — железо, машины, производство). Но если экономистам не удается объяснить Совмину, что от останавливающихся коптящих промгигантов надо отказываться, что деньги теперь создаются в сферах IT, туризма и обслуживания, может быть, убедить в этом министров удастся их инструкторам по йоге?