Кредитом по рейтингу

30 марта к официальному празднику — Дню единения народов Беларуси и России (2 апреля) — Москва преподнесла союзнику щедрый подарок. Средства первого транша евразийского кредита в $500 млн поступили в белорусский бюджет.

Заявку на получение нового кредита Евразийского фонда стабилизации и развития (ЕФСР) Беларусь направила в марте 2015 года. Целый год шли сложные дебаты об условиях этого займа. И только в результате февральских переговоров А. Лукашенко с В. Путиным в Сочи и Минске был наконец решен этот чрезвычайно важный для белорусского руководства финансовый вопрос. Кредит в размере $2 млрд Беларусь получит семью траншами в течение 2016—2018 гг. Хоть формально деньги выделяет ЕФСР, очевидно, что решающее значение здесь имела позиция Москвы, ибо львиную долю фонда составляют российские деньги.

В экспертном сообществе было много разговоров о том, что по причине глубокого экономического кризиса, в котором находится Россия, она не сможет так щедро давать Беларуси кредиты, как ранее. Но дело в том, что в белорусско-российских отношениях политика превалирует над экономикой. В 1990-х годах во времена Б. Ельцина, когда сама РФ находилась в гораздо большем кризисе, там месяцами не выплачивались зарплаты и пенсии, Москва активно помогала своему главному союзнику. И наоборот, самые острые конфликты между Беларусью и Россией (нефтяные, газовые войны и др.) происходили в 2000-е годы, когда в российский бюджет полным потоком текли шальные нефтедоллары.

И сейчас отношения между руководством двух стран достаточно натянутые. Москву напрягает уклонение Минска от поддержки внешней политики России, активный процесс нормализации отношений Беларуси с Западом. Например, болезненную реакцию в российских СМИ вызвал визит в белорусскую столицу заместителя помощника министра обороны США М. Карпентера, его встреча с А. Лукашенко. Завис вопрос о размещении военной авиабазы РФ на территории Беларуси.

Почему же сейчас Россия все же приняла решение выделить кредит? Во-первых, сегодня — это один из немногих крючков, на которых Россия может держать Беларусь. Российский энергетический грант минимизировался из-за падения мировых цен на нефть. Российский рынок, который является основным для продукции белорусских предприятий, скукожился. Что остается от экономической зависимости Беларуси от России? Только кредиты. Поэтому для Кремля важно не допустить, чтобы Беларусь спрыгнула с российской кредитной иглы. Потому что если заем даст МВФ, а РФ откажет, то у официального Минска возникнет естественный вопрос: а зачем нужен такой союзник?

Во-вторых, Москва не заинтересована в социально-экономическом крахе Беларуси. А это не исключено без внешней финансовой поддержки. Ведь коллапс ближайшего союзника разрушает, дискредитирует проект Евразийского экономического союза, который так долго и старательно создает Россия.

Наконец, в-третьих, практически все выделенные теперь Беларуси деньги пойдут на выплаты ранее полученных российских же кредитов. Дело в том, что львиную долю долга, который надо возвращать в этом году нашей стране, приходится на Россию ($658,3 млн) и Евразийский фонд стабилизации и развития ($490,5 млн). В 2016 г. Беларусь должна получить два транша кредита. В сумме это составит свыше $1 млрд. Таким образом, все эти деньги вернутся в Россию. Если бы Москва не выделила этот кредит, то создала бы проблемы самой себе. Ибо могла бы возникнуть ситуация дефолта, и пришлось бы выпутывать союзника из неприятного финансового скандала. Так что с получением очередного кредита белорусская кредитная пирамида увеличилась еще на одну ступень.

А между тем выделение последующих траншей может наткнуться на проблемы. Дело в том, что ЕФСР обусловливает выделение каждого следующего транша очередными шагами белорусского правительства по либерализации экономики, вроде свободного ценообразования, приватизации, которые А. Лукашенко делать не хочет.

Важно обратить внимание, что Беларусь берет новый кредит вопреки предвыборным обещаниям А. Лукашенко (см. эпиграф). Но это не в первый раз.

Возьмем в качестве примера ту же пенсионную эпопею. Перед выборами, 24 июля 2015 года президент твердо заверял: «Пенсионный возраст в Беларуси повышаться не будет». Потом обещал, что если это и произойдет, то только с согласия народа. На совещании 10 марта А. Лукашенко отметил: «Скажу откровенно, по моим данным (я уверен, что они точны), мы пока не достигли подавляющего большинства среди населения, которое бы поддерживало это предложение правительства о повышении пенсионного возраста. Мы близки к половине». А уже 25 марта президент заявил: «Должен сказать, что сегодня уже твердое большинство нашего населения согласны по повышению пенсионного возраста». Как за 15 дней меньше половины превратилось в «твердое большинство» — большая загадка.

Очевидно, что такие манипуляции не остались без последствий для имиджа главы государства. Мартовский социологический опрос НИСЭПИ засвидетельствовал, что рейтинг А. Лукашенко упал до 27,3%.

Рухнули все показатели доверия к власти и выдвигаемым ее постулатам. Помните, в феврале президент уверял: «Никакого кризиса нет, кризис у нас в голове!». Так вот социологический опрос показал, что 87,8% населения убеждено, что белорусская экономика находится в кризисе.

Сам А. Лукашенко и обслуживающие его СМИ уже два года доказывают, что причины кризиса находятся за пределами Беларуси, власть все делает правильно, и только внешние факторы (экономические трудности в России и пр.) отрицательно повлияли на социальные проблемы в нашей стране. А социологический опрос показал, что 51,9% населения считают, что основные причины нашего кризиса внутренние. Причем главными виновниками кризисного состояния экономики названо правительство (48,3%) и президент (47%).

Безусловно, главным фактором, ударившим по имиджу власти, стал шок с коммунальными тарифами. Причем опрос проводился еще до того, как было принято решение о повышении пенсионного возраста. Думаю, если бы социологическое исследование проводилось теперь, то рейтинг А. Лукашенко был бы значительно ниже.

Собственно, этот опрос НИСЭПИ не стал неожиданностью. Он лишь зафиксировал, как отражается кризис белорусской социальной модели в массовом сознании. И не случайно власти, в лице провластных социологов, предприняли неуклюжие попытки опровергнуть данные НИСЭПИ. Любопытно, что когда результаты независимого института выгодны властям, они охотно на них ссылаются. А ведь мы только в начале долгого и драматического пути деградации созданной два десятка лет назад системы, а с ней и всей страны.