Прощание с Лукашенко. Реплика Максима Соколова

Почти пятнадцатилетняя история российско-белорусского союза представляла собой достаточно однообразное зрелище. Еще при Борисе Ельцине был кратковременный первоначальный период, когда Александр Лукашенко предлагал свою формулу союза.

Она заключалась в том, что России не должно быть никакого дела до того, что происходит в Беларуси, но Беларуси есть дело до всего, что происходит в России. Тогдашний энтузиазм Александра Лукашенко подогревался тем соображением, что уход Ельцина не за горами, и он уже видел себя главой общего государственного образования от Бреста до Владивостока.

Все это закончилось в 1999 году с приходом Владимира Путина. Лукашенко понял, что здесь уже ничего не светит, и союз России и Беларуси вошел в стационарную фазу, смысл которой был в том, что Россия обильно - на уровне десятков процентов белорусского ВВП - субсидирует экономику союзника, а в обмен на это Лукашенко произносит речи о нерушимом братстве двух народов. Если же Россия пытается сократить субсидии, Александр Григорьевич в крайне резкой форме обличает руководителей РФ.

После некоторого периода ругани субсидии возобновляются в прежнем объеме, и Лукашенко снова произносит речи о братстве. Такая вот дурная бесконечность, вдвойне дурная тем, что Александр Григорьевич не мыслит себя вне безраздельной власти над Беларусю, и при этом он мужчина крепкий и спортивный. Так что сказка про белого бычка и огромные субсидии в обмен на речи о братстве - это еще лет на десять или на двадцать пять. Как бы не на тридцать!

Такая дурная бесконечность состоялась исторически и в силу вполне объективных причин. Самый первый случай, когда на подвиги Лукашенко в Москве демонстративно закрывали глаза и даже становились на его сторону, имел место еще в начале 1996 года, когда белорусский президент разгонял ВС РБ, а арбитражем этого дела занимался премьер-министр РФ Виктор Черномырдин.

Занимался в пользу Лукашенко. Теперь уже не секрет, что при этом имела место закулисная торговля о выводе ядерного оружия из Беларуси, ради чего Россия была готова закрыть глаза на очень многое. Лукашенко это понимал, и это был первый опыт успешного давления на российского союзника.

Другим фактором российской терпимости был весьма сильный в 90-е годы комплекс вины российских руководителей за развал СССР и желание как-то загладить вину интеграционными начинаниями. При таком комплексе вины очень трудно называть некоторые вещи своими именами. Например, называть откровенно лживые и неискренние речи Лукашенко о нерушимом союзе двух стран лживыми и неискренними.

Третий же и главный в последние годы фактор - это транзит. Ядерное оружие из Беларуси вывезли, хотя теперь об этом Лукашенко очень жалеет, со сменой политической элиты ушли те, которые испытывали комплекс вины за развал СССР. Нынешние правители в этом уже никак не повинны. Но ключевую географическую позицию Беларуси на пути из России в центральную и западную Европу никто не отменял. Непростые транзитные проблемы России с Украиной давали президенту Беларуси превосходные возможности продавать лояльный транзит через Беларусь, требуя за него соответствующие цены.

С победой же "оранжевой революции" в Киеве в 2004 году, когда между Москвой и Киевом пошли газовые войны, для Лукашенко и вовсе настал звездный час. Он исходил из того, что теперь навечно оседлал главный торговый путь, и это есть гарантия вечных субсидий, ибо никто ничего не посмеет ему сделать.

Проблема в том, что ни вечных субсидий, ни вечных транзитных доходов на самом деле не бывает. Торговые пути всегда переменчивы, а если держатель транзита начинает ломить непомерную, с точки зрения торговца, цену, это необычайно стимулирует поиски обходных путей. Напомним, что Америка была открыта в поисках тех самых обходных путей, когда Венеция, оседлавшая торговые пути с Востоком, утомила всех монополизмом.

К открытию обходных газопроводов Россия активно готовится, да и с Украиной после ухода Виктора Ющенко транзитные отношения значительно улучшились. После чего желание и дальше сносить живую и непосредственную манеру Александра Лукашенко сильно поубавилось. Дружить со столь верным союзником можно только от глубокой безысходности, но этой безысходности уже нет.

Политика не стоит на месте, есть другие пути и возможности. С соответствующими последствиями для нынешнего президента Беларуси.