Почему белорусы говорят “лишь бы не было войны“, но не говорят “лишь бы не было АЭС“?

Валерий Карбалевич, белорусская служба радио "Свобода" / перевод UDF.BY
27 апреля 2016, 07:48
За 30 лет после Чернобыльской катастрофы в среде публицистов и экспертов закрепилось представление о белорусский нации как чернобыльском социуме.

Здесь имеется в виду и экономический фактор, так как 23% территории страны заражено, хозяйственная деятельность там или вовсе невозможна, или связана с большими проблемами. Там живут почти 2 миллиона человек (по данным Департамента по ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС, около 1,142 млн — прим. UDF.BY). Чернобыльская проблема стала важным направлением государственной политики, отраслью экономики, появился неизвестный для других государств социальный слой — чернобыльцы. Написаны горы литературы (социологической, художественно-публицистической), в которой доказывается, что Чернобыль как знак беды глубоко вмонтированный в массовое сознание общества, стал неотъемлемой частью менталитета, исторической памяти белорусского социума. Эта техногенная катастрофа превратилась в символ, культурологический образ («правовой Чернобыль», «экономический Чернобыль»). Светлана Алексиевич в своей «Чернобыльской молитве» показывает, что авария стала тяжелой психологической травмой для общества.

Некоторые исследователи именно постчернобыльским синдромом объясняют проблемы демократической трансформации Беларуси. Например, Юрий Шевцов выводит белорусскую социальную модель напрямую из Чернобыля. Мол, патерналистская модель государства — это адекватный ответ на существование большого количества чернобыльцев, то есть социально незащищенных людей с низким уровнем ресурсов, которым нужна опека со стороны власти. И это подтверждается цифрами.

Во всех политических кампаниях первых десяти лет правления Лукашенко чернобыльские районы давали самую высокую степень его поддержки.

Только один пример. В ходе референдума 1996 года в Ветковском районе приняли участие в голосовании 99,3% избирателей (в целом по стране, по официальным данным, — 84%), президентский проект Конституции поддержали 98,5% избирателей (в целом по Беларуси — 70%).

Чернобыльская проблематика была важным фактором политической силы и для оппозиции. Можно сказать, что БНФ поднялся на границе 1980-1990-х годов именно на чернобыльской теме. Самыми массовыми уличными акциями оппозиции в 1990-1996 годы были «Чарнобыльскія шляхі».

Покойный Геннадий Грушевой, руководитель самого известного благотворительного фонда «Детям Чернобыля», не раз говорил, что чернобыльские инициативы — это основа формирования гражданского общества в Беларуси. Действительно, подобных фондов, инициатив было в 1990-е годы много.

И на этом постчернобыльским фоне, казалось бы, от Беларуси в последнюю очередь можно ожидать, что здесь будет построена атомная электростанция, и только политический самоубийца может выступить с подобным предложением.

И тем не менее, это случилось. Строительство АЭС в самом разгаре, но никакой шоковой реакции в обществе это не вызвало. Большинство населения абсолютно безразлично воспринялj эту новость. Никаких более-менее массовых протестов не произошло. Так что, никакой чернобыльской травмы нету?

Вот последняя война оставила глубокую рану в исторической памяти народа. И это не только откликается в культовой формуле «лишь бы не было войны». Травма той войны такая глубокая, что белорусов напугал даже украинский кризис и киевский Майдан. Напугал так сильно, что позволил Лукашенко на этой почве строить свою президентскую кампанию, а оппозицию заставил отказаться от самой идеи Площади. Вот в Молдове, Армении люди не боятся протестовать, они массово выходят на улицы и площади, майдан не стал травмоопасным предостережением.

Так почему же белорусы говорят «лишь бы не было войны», но не говорят «лишь бы не было АЭС»? Чернобыль такой черной метки не оставил?

Тот факт, что в последнее время чернобыльская тема в информационном пространстве упоминается один раз в год в годовщину катастрофы, говорит о многом. Пару лет назад, находясь в чернобыльском регионе, обращаясь к тамошним жителям, Лукашенко, не боясь за свою репутацию, говорил, казалось бы, ужасные вещи — что выселение людей из зараженной зоны было ошибкой, что нужно возвращать туда населения и вводить «грязные» земли в сельскохозяйственный оборот. И в ответ услышал понимание и благодарность. Большая часть чернобыльских программ властями свернута. Произошло резкое сокращение льгот чернобыльцам.

Чем это объяснить? Атрофированы инстинктом самовыживания или отсутствием чернобыльского синдрома в массовом сознании белорусов?

И обратите внимание, даже сильного экологического движения, влиятельной «зеленой партии» в Беларуси не возникло. На политической арене были и сегодня видны националистические, либеральные, социалистические, коммунистические, христианские партии. А «зеленой» нет. Разве что в виде фейка, как на прошлых президентских выборах.

Так что, никакой постчернобыльской нации нет? И все огромное количество книг, произведений культуры на эту тему, рассуждений о глубокой травме, раненом социуме — не более чем художественно-публицистические мифы и гиперболы?

И да, и нет. Постчернобыльский синдром существовал, но исчез в последние 10-15 лет. Во-первых, потому, что появились другие, более сильные угрозы и опасности, на фоне которых последствия Чернобыля перестали восприниматься как самые грозные.

Во-вторых, нынешний политический режим способен сильно влиять на массовое сознание. Он удачно перехватил у оппозиции чернобыльскую тему в середине 1990-х годов и монополизировал ее, отсекая всякие альтернативы. Например, тот же фонд «Детям Чернобыля» Геннадия Грушевого был ликвидирован одновременно с фондом Сороса.

Разумеется, это не исчерпывающее объяснение. Рискну утверждать, что если мы поймем, почему исчез чернобыльский синдром, то ответим на вопрос, что же произошло с белорусским социумом в последние 20 лет.

И наконец. В других расколотых нациях всенародная беда объединяет, консолидирует народ. В Беларуси все наоборот. Каждая годовщина чернобыльской катастрофы становится причиной общественно-политического, информационного противостояния между властью и оппозицией.
Статьи в рубрике "Мнение" отражают точку зрения исключительно автора. Позиция редакции UDFudf.name может не совпадать с точкой зрения автора. Редакция не несет ответственности за достоверность и толкование приведенной информации
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
•   UDFНовостиГлавные новости ❯ Почему белорусы говорят “лишь бы не было войны“, но не говорят “лишь бы не было АЭС“?