Белорусы — это нация без общего прошлого

Оппозиция и демократическая общественность готовятся торжественно отметить 100-летие образования БНР. Власти планируют на государственном уровне отметить 100-летие комсомола. Это очень наглядная иллюстрация политического, идеологического, мировоззренческого раскола белорусского общества. Это не просто празднование различных исторических дат. Это принципиально разное представление о том, как формировать белорусскую идентичность.

Празднование юбилея БНР — это стремление оппозиционной части общества подвести под белорусскую идентичность этнокультурную почву. Именно это и пугает власть. В результате каждый год День Воли становится моментом глубочайшего общественного конфликта. Вспомним, что происходило в Минске 25 марта 2017 года.

Теперь власти на определенном перекрестке, на перепутье. Они еще не определились, как относиться к 100-летию БНР. Глава Администрации президента Наталья Качанова, отвечая на вопросы журналистов во время съезда «Белой Руси», не могла сказать ничего определенного. Изменчивость и шаткость политической конъюнктуры следует из того, что все зависит от позиции, даже настроения одного человека. И высший пилотаж номенклатурного мастерства заключается в том, чтобы угадать, что думает по этому поводу Лукашенко, разгадать его пророческие сны.

Вот конъюнктура качнулась в одну сторону, и Павел Якубович вытащил на государственный уровень тему почитания Куропат. Геннадий Давыдько продемонстрировал майку с «Погоней». Еще 19 января он говорил, что «мы должны вместе праздновать 100 лет БНР». А уже через две недели он, как думал, уловил новую конъюнктуру, переориентировался и вспомнил про призывы потомков БНР к Гитлеру. Но это его не спасло, с высокой государственной должности Давыдько был снят. Видимо, чего-то не угадал.

Обратите внимание, к советскому прошлому власти обращаются выборочно. 100-летие Октябрьской революции в Беларуси на государственном уровне фактически не праздновали. А вот к празднованию 100-летия комсомола по распоряжению премьер-министра создан специальный комитет во главе с министром образования Игорем Карпенко. Хотя два эти события советского прошлого несравнимы по масштабу. Почему так?



Логика проста. Лукашенко апеллирует к тому, что есть в исторической памяти народа. Ветеранов Октябрьской революции в Беларуси давно нет. Да и само это событие на постсоветском пространстве оценивается скорее негативно.

А ветеранов комсомола — очень много. Практически все советские люди прошли через ВЛКСМ. Причем большинство обычных обывателей ассоциируют комсомол не с бюрократизмом, казенностью, формализмом, принуждением и официозным занудтвом, а скорее со своей молодостью. А молодость всегда вспоминается со знаком плюс. На это и делается расчет.

Разумеется, здесь влияет и личная ностальгия Лукашенко. Более двух лет своей жизни он работал в комсомоле. После окончания Могилевского пединститута он был секретарем комитета комсомола школы. Потом после призыва в армию Лукашенко занимал должность инструктора политотдела по комсомолу в пограничной части. После службы короткое время работал секретарем комитета комсомола горпищеторга в Могилеве.

Важно отметить, что прошлое раскалывает белорусское общество, пожалуй, не меньше, чем современность. Белорусы — это нация без общего прошлого. И это, может быть, даже большая проблема, чем какие-то нынешние текущие конфликтные вопросы.