Как жизнь заставила Лукашенко изменить свою крылатую фразу о суверенитете

Эволюция главы Беларуси продолжается.

В 90-х Александр Лукашенко был известен как ярый сторонник объединения нашей страны с Россией. Но когда старого Бориса Ельцина сменил Владимир Путин, ему пришлось ограничить личные амбиции Беларусью, переключившись на защиту своей власти и ее независимости.

Противником суверенитета Лукашенко уже давно не назовешь, но в мелких деталях еще можно проследить любопытные эволюционные моменты. К примеру, с помощью его одной популярной фразы. Почти до середины 2010-х Лукашенко неоднократно повторял, что «суверенитет – не икона».

В 2003-м он так объяснял свою позицию:

– Давайте будем ценить наш государственный суверенитет, давайте будем нашу независимость оценивать так, как положено ее ценить, но будем ее использовать так, чтобы людям лучше жилось. Не просто будем молиться на суверенитет, как на икону, а делать все, чтобы людям было лучше.

В 2009 году Лукашенко также пояснял, что готов поступиться какой-то долей суверенитета, чтобы получить экономические выгоды в интеграционных объединениях.

– Да, суверенитет — это не икона, на которую надо молиться. Это естественно, – подтвердил он свою мысль в интервью австрийской газете Die Presse.

В 2013 году на заседании Высшего Евразийского экономического совета глава Беларуси и вовсе призывал другие постсоветские страны пожертвовать частью своего суверенитета.



Примерно в то же время на встрече с руководителями СМИ стран СНГ глава Беларуси еще раз подчеркнул свою позицию: «Суверенитет – очень важная вещь, но мы им будем распоряжаться в интересах наших народов».

С тех пор прошло более пяти лет, в которые уместились аннексия Россией Крыма и заметное изменение внешней политики восточной соседки – в том числе, экономической. Беларуси стали урезать прежний объем поддержки. А когда недавно белорусские власти возмутились, в России стали звучать предложения пожертвовать долей суверенитета в обмен на большее финансирование.

Дошло до того, что на прошлой неделе в присутствии Путина журналист «Известий» прямо спросил Лукашенко об опасениях по поводу возможной утраты суверенитета. В ответ прозвучала крылатая фраза главы Беларуси – но с небольшим изменением, которое придало мысли обратный смысл.



Лукашенко потребовались десятилетия, чтобы прийти к мысли, которая для многих является прописной истиной.