Правительственной экономической политикой бизнес сыт по горло

На фоне действий белорусских властей, угоревших от мысли о безнаказанном проведении парада победы над здравым рассудком, и оппозиции, тихо сошедшей с ума во время проведения праймериз, здравым остается разве что отечественное предпринимательское сообщество.

Часть этого сообщества сообразила, что спасение болеющих – дело рук врачей, и бросилась им помогать. Вторая часть сосредоточилась на спасении бизнеса как такового – по крайней мере, в тех секторах экономики, где она сама и работает.

И то, и другое вполне разумно, правильно и демонстрирует главное: в стране остались люди, у кого все нормально не только с легкими, но и с мозгами.

Сегодня в интернете появилось обращение главы вновь созданной ассоциации рестораторов Вадима Прокопьева. Обращение, в котором он никого ни в чем не обвиняет, но объясняет: мы создавали рабочие места, мы платили налоги, а эти налоги государство пускало на неэффективные проекты и снижало качество управления. Значит, в государстве нужно что-то менять.

Однако несколько ранее, в конце апреля, в интернете появилось обращение руководителя Республиканского союза промышленников и предпринимателей Александра Швеца. Он тоже никого и ни в чем не обвинял, но очень жестко раскритиковал подготовленный в правительстве проект указа № 143 «О поддержке экономики».

Между этими двумя обращениями – очень серьезное противоречие. Господин Прокопьев говорит: в правительстве есть люди, которые все понимают, все умеют, и мы знаем их по именам, в лицо и по риторике. Господин Швец говорит: правительство – то есть, эти самые люди, все понимающие и все умеющие, — абсолютно беспомощны, поскольку подготовили документ, ничего не дающий ответственному (да, он это слово и употребил) бизнесу.

Оба правы.

Люди есть, но они ничего не решают, потому что не могут. И не хотят. Решать – значит, вступить в конфликт с единственным человеком, который решить может – но не будет. Потому что он для себя уже все решил. Давно. Когда – на заре своего царствования – радостно провозгласил, что готов будет пожать руку последнему частному предпринимателю Республики Беларусь.

Бизнес все это время сторонился публичной политики. Он решал все кулуарно. Чиновникам давали взятки за выдачу лицензий, за аренду помещений, за возможность выиграть в тендере. Каждый был сам за себя. Каждый надеялся выиграть в одиночку. В результате Вадим Прокопьев уверенно сказал, что лодки с пассажирами первого класса от белорусского «Титаника» уже отплывают. Не знаю, что он имел в виду. Вероятно, тех, кому позволяют вывести деньги из-под юрисдикции нашего государства. Оставшимся пассажирам остается митинговать на «Титанике», если их не повяжут по рукам и ногам и не вернут насильно в каюту.

Инфраструктура защиты интересов малого и среднего бизнеса в стране действительно отсутствует. Редкая птица долетит до середины Днепра, редкий Прокопеня сумеет попасть на прием к президенту и получить государственную поддержку. Им, получившим, кажется, что они опять решат все путем «революции сверху». Увы, так не получается. Заработать большие деньги можно, конечно, и при диктатуре (оставим прелесть этого брэнда госпоже Эйсмонт). Но чтобы сохранить их – нужна демократия. Нужен нормальный суд. Нужна свободная пресса. Нужен полномочный парламент и ответственное перед народом правительство.

Пока ни в риторике господина Швеца, ни в риторике господина Прокопьева этого нет. Но сам факт, что критика правительственной политики в области экономики становится все более громкой, свидетельствует о совершенно чрезвычайном положении. Громко говорят те, кому пока есть, что терять, кроме своих цепей, но, в общем-то, потерять они могут уже немного. Не так много, как раньше. Страх делает смелыми. Государство менее страшно, чем резкое снижение уровня жизни. Причем не у них лично – у всех. Просто их сделают крайними. Это тоже почувствовал господин Прокопьев, потому и призывает нас выпить чашку кофе, чтобы помочь конкретному официанту. Прокопьев не хочет дожить до новой октябрьской революции – он успел вдоволь наесться результатов старой.

А ведь стол уже сервируется. Скоро пригласят.