«Сказали, что строят новый Освенцим». Задержанный фотограф рассказал, как в августе с Окрестина попал в необычное место
Дмитрий Дмитриев. Фото: svaboda.org
15 января инициатива бывших силовиков опубликовала аудиозапись, на которой человек с голосом, похожим на голос заместителя министра внутренних дел Николая Карпенкова, рассказывает о решении белорусских властей организовать концентрационные лагеря для протестующих. Запись вызвала широкий резонанс, его пообещали прокомментировать в МВД, однако пока этого не сделали. Вскоре после публикации фотограф издания «Новое Время» Дмитрий Дмитриев, который сам много лет отработал в милиции, вспомнил о необычном месте, куда попал после задержания на избирательном участке 9 августа. Первые дни после задержания Дмитриев провел на Окрестина, пишет «Радио Свобода».
«Забор высотой пять метров, вышки для охраны»
«Нас туда привезли 13 августа, — говорит Дмитрий. — Тогда вычищали все Окрестина полностью. Людей перевозили в основном в Жодино. Поэтому все говорили, что нас тоже повезут туда. Вывели на улицу всех, поставили мордой в стену и упаковывали в автозаки. Сначала в омоновские, большие зеленые. Потом они закончились, и подъехали такие серые, со «стаканами». Они чуть меньше. Нас рассовывали по этим «стаканам», но без тромбовки. Где для двоих, туда двоих. Где для четверых, там четыре было. Без жести. Все думали, что в Жодино едем. Долго нас везли. Слышали, как машины сигналят по дороге. Приехали, нас выгрузили, выстроили в такие «коробки» человек по 40, по 50. рядами такими. Чтобы им считать было удобнее, что ли. Сразу было видно, что это фигня какая-то, а не Жодино».
По словам Дмитрия, место, куда их привезли, было похоже на военную часть, но не совсем. Вокруг были странные хозяйственные постройки, большие одноэтажные здания.
«Было видно, что всю территорию только-только оградили высоким забором — рассказывает Дмитриев. — Свежая древесина совсем, еще даже не потемнела. Забор высотой метров пять, не меньше. И вышки совсем свежие вокруг. Как в лагерях, там охранники еще стоят. Все абсолютно свежо. Первая мысль была, что это какая-то воинская часть. Что-то непонятное, какие-то постройки. Но мы сильно там не думали тогда, не до этого было. Конвоиры к нам не подходили. Через каждые метров 10 стояли автоматчики с собаками. Территория очень большая там. К нам подходили люди в военной форме, такой цифровой светло-зеленый камуфляж. Внутренние войска, скорее всего. Переписывали всех нас-имена, адреса. Потом всех по очереди завели в одноэтажное здание. Там уже сказали, что мы находимся на территории Слуцкого ИВС и будем отбывать там административное наказание, кому сколько осталось. Но какой же это ИВС?»
Фото с сайта: Радио Свобода
По словам Дмитрия, охрана и военные с задержанными вели себя корректно. Но сказали, что убегать отсюда не советуют. Сказали, что лучше вести себя спокойно, а после окончания срока ареста всех доставят домой. Дмитрий настаивает, что место, куда его привезли вместе с сотнями других заключенных Окрестина, совсем не было похоже на ИВС или СИЗО. Со времен работы в милиции он хорошо знает, что ИВС — это изолятор, одно здание. Он же оказался в целом огромном комплексе.
«Строили это все надолго»
Дмитрий Дмитриев говорит, что в первый же вечер всех заключенных осмотрели медики. При этом охранники удивленно осматривали избитых в первые дни после задержания. Всем разрешили принять душ, накормили ужином. А потом завели на ночлег.
«Для ночлега нам дали очень большое помещение, — продолжает Дмитрий. — Я так понимаю, это какой-то актовый зал был. На стенках еще можно было заметить следы от телевизоров. От стендов с наглядной агитацией. Народу там очень много помещалось. В нашем зале, как охрана говорила – «отряде», располагалось 93 кровати. Двойные, со вторым этажом. Это 186 человек. Матрас, одеяло, подушка. Без постельного белья. Но нам и это было за счастье. Скомандовали отбой и выключили свет».
Утром всех заключенных повели на завтрак. После него им снова разрешили помыться, даже раздали мыло для стирки. Кто не имел одежды, у кого ее ОМОН забрал, тому дали какую-то другую. Раздали также белье постельное.
«Когда спросили, у кого чего не хватает, начался шум, — вспоминает Дмитрий. — Я взялся пройтись по людям, пересчитать все. Узнать, кому чего не хватает, чтобы потом передать охране список. Поэтому и знаю, сколько в целом кроватей было у нас в том помещении. Администрация шла на контакт, без крика. Нормально относилась к нам. Так полдня прошло. Люди помыли свои вещи, вынесли их на улицу сушить. Как раз тогда пришли на территорию какие-то местные мужички соответствующего вида и запаха. Они начали копать ямы, вставляли в ямы свежие деревянные столбы, натягивали между ними колючую проволоку. Все это для того, чтобы отгородить большие помещения на территории друг от друга. Говорили нам, что строят новый Освенцим. Когда шли в столовую, то уже было светло. Мы увидели, что все большие здания ограждают колючей проволокой. А по периметру, у высокого забора, ставят огромные армейские палатки, кровати двухэтажные таскали. Строили надолго все это, и на большое количество людей было рассчитано. Только в нашем здании было около 200 человек, а таких зданий на всей территории было около десятка. На несколько тысяч человек этот лагерь точно был рассчитан».
Дмитрий считает, что большие солдатские палатки были предназначены для охраны лагеря. Тогда же он узнал, что лагерь расположен в лесу возле Слуцка, рядом с местным ЛТП № 3 или и прямо на его территории (ЛТП № 3 располагается возле деревни Павловка, в 10 километрах от Слуцка. — РС).
«Такой лагерь дорого содержать»
Освободили всех заключенных лагеря на второй день очень неожиданно. Военные начали группами выводить людей, у выхода милицейский полковник предупредил, чтобы больше не попадались и не ходили на протесты. Всем давали на подпись соответствующую бумагу. Милиционеры также сказали, что всех освобожденных встретят волонтеры и отвезут в Минск.
«Тогда мы не думали, что это какой — то концлагерь, — вспоминает Дмитрий. — Вырвались из Окрестина, и хорошо. Тем более там отношение было нормальное. Никто не кричал на нас, кормили. Но я уже тогда понимал, что это место какое-то непростое. Чтобы все это соорудить, организовать-не один день нужен и даже не неделю. Было видно, что они готовились. Сколько таких лагерей могло бы быть еще, неизвестно. Тогда я подумал, что это, возможно, временный лагерь. Что людей задержанных очень много, и их куда-то надо будет деть».
После освобождения Дмитрий больше не слышал, чтобы кого-то из задержанных возили отбывать наказание в Слуцк, хотя сам был снова осужден и отсидел 10 суток. Он считает, что поведение военнослужащих, которые охраняли арестованных в лагере под Слуцком, могло насторожить власти.
«Такой лагерь требует много людей для организации охраны, — говорит Дмитрий. — Когда военные там с нами столкнулись, они увидели, что мы нормальные люди, что с нами можно нормально разговаривать. Что мы адекватные. Они с нами пошли на контакт. Возможно, это кому-то не понравилось. Но неизвестно, что произошло на самом деле. Думаю, такой лагерь очень дорого содержать. Охрана должна быть переменная, нужно достаточное количество офицеров. Их нужно возить откуда-то каждый день. Все это деньги».
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
