Студент из Ашхабада: Белоруски стремятся жить по европейским стандартам, но хотят, чтобы мужчины их содержали

Валентин Сейидов родился и вырос в одном из самых жарких городов мира — в Ашхабаде. Семь лет назад он приехал в Беларусь, чтобы получить высшее образование. Диплом МГЛУ уже в кармане, но возвращаться домой парень не спешит.

"Когда выбирал место учебы, финансовый аспект был очень важен. В Москве учиться дорого, Киев не нравится, а Минск — это и доступно, и приятно, — рассказывает Валентин. — Образование для иностранцев платное. Вот в прошлом году закончил магистратуру и выплатил около $2 тыс.".

"Поступал в МГЛУ потому, что сестры мои здесь учились. Сейчас работаю на себя, переводчиком, — говорит наш собеседник. — Устроиться на государственную работу можно, но я не хочу. Там зарплаты, оскорбляющие переводческую профессию".



Уровень образования в Беларуси гораздо выше, чем в Туркменистане. "Там строят огромные мраморные университеты, а образование никакое. Преподаватели старой закалки либо умерли, либо переехали жить в другие страны. Более прогрессивные студенты получают дипломы за границей, потом возвращаются домой, устраиваются на работу", — объясняет парень.

Белорусские студенты, по мнению Сейидова, напрасно жалуются на отечественную систему образования. "Не все умеют пользоваться теми знаниями, которые получают в вузе. Люди уже с первого курса начинают высказывать недовольство: „Для чего я сюда поступал? Неперспективно быть переводчиком. Лучше бы на программиста учился“. Но на самом деле переводчики могут зарабатывать столько же, сколько и программисты. Правда, для этого нужно усилия прилагать, трудиться, — говорит наш герой. — Кто хочет, тот научится".

Валентин и сам много работал. В итоге — отчисление из университета. "Однажды меня отчислили, но в этом я сам виноват. Решил, что пора уже искать работу и создавать себе имя в городе. Сфокусировавшись на этом, учебу пустил на самотек, — вспоминает молодой человек. — В деканате навстречу никто не пошел — отчислили. Потом я, конечно, восстановился, но пришлось учиться лишний год".



"Последние месяцы перед отъездом в Беларусь я чуть ли не зачеркивал дни в календаре. Очень хотел поскорее уехать, — рассказывает Валентин. — Сейчас понимаю, что все правильно сделал, возвращаться обратно не хочу. А вот сестры мои вернулись домой. У одной просто здесь жизнь не сложилась, а для другой в Беларуси слишком холодно". Первое время белорусский климат и Валентину казался слишком суровым. "Было очень холодно. Тогда я жил в старом общежитии. Мы завешивали окна одеялами, утепляли ватой. Спать приходилось в одежде, — говорит собеседник. — Сейчас я уже привык и дискомфорта не ощущаю".

Пусть наш герой и не особо похож на иностранца, белорусские студенты поначалу сторонились его. "Белорусы как-то не общались с нами. Я дружил с иностранными студентами. А может, это мы замкнутыми были", — рассказывает парень.

Валентин увлекается музыкой. В Минске он создал свою группу Blackpaperplanes, что в переводе означает "Черные бумажные самолетики". "Я стал интересоваться музыкой перед отъездом. В Туркменистане есть музыкальные магазины, где по ценам очень известных брендов продаются китайские инструменты. Хорошо если на весь город будет 2—3 преподавателя музыки. Я не знаком с людьми, которые после окончания туркменских спецшкол добивались успеха и продолжали играть, — вспоминает герой. — В Беларуси доступны инструменты, студии звукозаписи, репетиционные залы. Здесь многие люди занимаются музыкой. Мы, например, играем экспериментальный инструментальный рок".



"В Беларуси начинается неплохое развитие в сфере музыки. Появляются хорошие группы, проводятся крупные фестивали. Только вот подход к „Славянскому базару“ надо менять. Фестивалю больше 20 лет, а его проводят в таком же формате, что и раньше. Зал маловат. Надо открывать площадки дополнительные, сделать не одну сцену, а три", — делится своим мнением музыкант.

Возможностей для саморазвития у белорусов больше, чем у туркменов. "Здесь хороший уровень жизни, судя по количеству дорогих машин на улицах. Мне есть с чем сравнивать. Но белорусы смотрят на Европу, стремятся к развитию, — рассуждает молодой человек. — В последнее время многие минчане какие-то обозленные. Не улыбаются почему-то. Видимо, думают о чем-то таком плохом, что не дает им улыбаться. Хотя у меня на родине точно так же. Наверное, люди все-таки недовольны уровнем своей жизни".

"У вас хорошие дороги, ухоженные поля. Жаль только, что в Евросоюз не входите. Было бы больше возможностей, молодежь не уезжала бы за границу, — говорит Валентин. — Я хочу путешествовать. Но отсюда с моим паспортом сложно куда-то ездить. Это дополнительные расходы, беготня с бумагами".

Молодой человек уже хорошо изучил Минск и теперь может проводить экскурсии для своих иностранных друзей. "Я стараюсь демонстрировать исторические места города. Но многие просят показать Национальную библиотеку. Сложилось такое впечатление, что в Минске есть библиотека, на которую обязательно стоит посмотреть", — смеется Валентин.

Увлекает парня и наша культура. "ВКЛ и Речь Посполитая интересуют меня гораздо больше, чем Киевская Русь, например. У вас часто проводятся рыцарские турниры. Очень интересно! — делится впечатлениями собеседник. — Необходимо и дальше поддерживать такие мероприятия. Еще я очень люблю драники и холодник. Это мое ежедневное меню. Только вот питаюсь в кафе. Уж очень не люблю готовить".



По душе пришлись и белорусские девушки. "Ваши девушки очень красивые. Лучше, чем украинки и россиянки. У них много интересов и разных занятий. А вот туркменки — совсем другой тип. Я не знаком с туркменскими девушками, которые чем-то увлечены, получают образование. Им главное дотянуть до замужества, — объясняет наш герой. — С такими девушками мне не о чем говорить. Да меня и не подпустят к ним. В Туркменистане существует пять исторических племен. Девушки из одного племени стараются выходить замуж за „своих“ парней".

"Туркменский мужчина всегда доминирует. Женщина должна слушаться его даже до замужества, потому что мужчина всегда прав, — рассказывает Валентин. — У меня сложилось мнение, что девушки в Беларуси еще не до конца определились. Или они хотят жить по европейским стандартам и выступать за права женщин, или быть на содержании у мужчин. Если они хотят, чтобы мужчина их содержал, то не должны возмущаться. А если выступаешь за права женщин, то, пожалуйста, устраивайся на работу, получай деньги — и будем на равных. В более зрелых семьях бюджет общий, а в молодой паре девушка считает, что личная зарплата не в счет и парень должен ее содержать".

Еще Валентин удивляется необязательности белорусов. "Я встречал довольно много безответственных людей. Даже касательно банальной пунктуальности. В порядке вещей заставлять человека ждать по 20—30 минут. Я уже и сам стал опаздывать, — говорит молодой человек. — Многие представители молодежи попросту прожигают свою жизнь. Люди, которые живут сегодняшним днем в 20 лет, вряд ли будут нормально себя чувствовать в 40".

Туркмены более гостеприимны. "Приходишь к другу домой и ждешь в прихожей, пока он собирается. Если бы такая ситуация произошла в Туркменистане, то я бы оттуда только через полтора часа ушел, — объясняет парень. — Мама накормит, чаю нальет, поговорит. Там обычно люди не стоят в пороге".

Здесь Валентин чувствует себя спокойно и в безопасности. "Стал более доверчивым. Старые знакомые замечают, что я по-другому говорю. Избавился от туркменского акцента", — констатирует наш герой.

Сейидову нравится общаться с белорусской молодежью. "Когда я уезжал, молодежь в Туркменистане была такой узконаправленной. Ее ничего не интересовало, кроме того, как отучиться в школе и найти какую-то работу. А некоторые даже не собираются ничего искать, могут жить с родителями до конца жизни, — рассказывает собеседник. — Они даже не хотят поехать в другую страну и что-то посмотреть. Большая часть населения никогда не выезжала за пределы Туркменистана. То ли они думают, что это сложно, то ли им это просто неинтересно".

Туркменистан славится своими зданиями из белого мрамора. "Недавно он попал в Книгу рекордов Гиннесса за самое большое содержание мраморных домов на квадратный километр. Только в одном Ашхабаде около 450 высоток полностью в мраморе, — говорит Валентин. — Уж лучше было бы стекло, потому что цена мраморной обшивки равна стоимости половины дома. Для чего это делать, я не понимаю. Ведь людям это уже надоело".







"По-моему, там государство не очень разумно тратит деньги. Например, сносят старый университет, а на его месте строят уже новое здание на большое количество студентов. Думают, что люди будут приезжать на учебу, — рассказывает молодой человек. — В итоге первый этаж занят, а все остальные пустуют. Лучше бы тратили эти средства на какие-то более важные вещи".

Родители Валентина хотят переехать из Ашхабада в Минск. "Нам не нужно многого. Хочется жить в спокойной обстановке, иметь свой собственный дом, чтобы приятно проводить время, — делится парень. — В Туркменистане очень часто меняются законы. Все это сопровождается нервотрепками. Говорят, что в Беларуси бюрократия, но там все еще хуже. Если выходит приказ на получение какого-то нового штампа или документа, то это очередь в 1500 человек. Люди стоят там круглыми сутками. Мои родители уже в возрасте, им хочется отдохнуть от этой беготни".

Вид на жительство в Беларуси получить довольно сложно, если здесь нет родственников. "Я получил его благодаря бабушке, — рассказывает Валентин. — Она живет в Гомеле. Иначе пришлось бы много платить. Быстро вид на жительство может получить только тот иностранец, который вложил в белорусскую экономику около 100 тыс. евро".

"В Минске развивается туристический сегмент, стало больше возможностей для активного отдыха. Сейчас много велосипедистов. Появилась хорошая велодорожка. Приезжают россияне, украинцы и удивляются: „Как так? У нас нет такой велодорожки! По ней едешь и вообще ни о чем не думаешь“, — улыбаясь, говорит наш герой. — Но если смотреть на Европу, то там велосипедов больше, чем машин. Минску нужно тоже к этому стремиться".

Также нашей столице не хватает интересных молодежных кафе. "Нужно больше тематических кафе. Сейчас они появляются. Например, „Галерея Ў“. В Беларуси есть интересная средневековая история. Эту тему можно хорошо обыгрывать. Конечно, делать не такие помпезные рестораны, куда ты приходишь и сразу рыцарь какой-то, а более молодежное, интерактивное, — рассуждает парень. — В том же Львове есть кофейня, которая тут же и фабрика кофе, и шахта. Посетитель только заходит, а на него надевают каску и отправляют в шахту на работу — кофе добывать. Идешь по коридорам каким-то и приходишь в кофейню. Это привлекает людей. Они станут друг другу советовать. И туристы уже будут знать, что в Минске есть такое-то кафе, которое обязательно нужно посетить".

Архитектуру Минска не сравнить с Ашхабадом. "Мне нравится, что сейчас строят в старом городе, выдерживают этот стиль. Пусть там и нет фресок, черепица не из камня, но выглядит неплохо, — говорит Валентин. — Вот новостройки жилые мне абсолютно не нравятся. Недавно ко мне приезжали друзья из Латвии и задали такой вопрос: „Почему у вас новые дома строят старыми?“ Есть что-то от Советского Союза".



Валентин планирует и в дальнейшем жить в белорусской столице. "Сейчас я совладелец информационно-развлекательного сайта. Еще меня очень интересует недвижимость. Если есть первоначальный капитал, то можно обеспечить себе хорошую жизнь, — рассказывает собеседник. — В планах — начать свой бизнес. Например, открыть хостел или студию звукозаписи. В сравнении с Туркменистаном, здесь все это сделать реально и гораздо проще".

"Мне нравятся туркмены, которые приезжают в другие страны, чтобы получить образование, а потом уезжают обратно на родину, — говорит Валентин. — Есть шанс, что за счет этих людей будет какое-то развитие в Туркменистане. Но очень многие все-таки домой не возвращаются".