Хотим спросить. Двенадцать заковыристых вопросов президенту накануне “большого разговора“

В пятницу белорусов ждет «Большой разговор с президентом» — встреча с участием журналистов и экспертов. Разнокалиберных вопросов перед такими встречами — море.

Пока ведь в Беларуси так и нет своего Пескова, который бы оперативно ответил на актуальные, но неглобальные вопросы, вроде того, почему президент не летит в Питер, или что за дама, с которой он и Николай приехали на рождественскую службу. TUT.BY собрал 12 вопросов президенту, ответы на который ждут многие белорусы.


Меняем вектор?

Скоро год с начала газового спора с Россией, который не только не решен, но постепенно усугубляется и разветвляется — добавились проблемы с поставкой нефти, не утихают продовольственные претензии, внезапно обострился вопрос с проездом через белорусско-российскую границу граждан третьих стран, пошли информационные вбросы со стороны Москвы. И это при том, что интеграция, вроде бы, идет своим чередом. В частности, готов к подписанию Таможенный кодекс ЕАЭС. Стоит ли подписывать этот документ, если не решены многочисленные вопросы предыдущих этапов интеграции, и реального единого рынка не просматривается? Не подошли ли мы к моменту, когда надо принимать комплексную стратегию по уходу от настолько большой зависимости от Москвы?


Госсектор мертв?

Два года экономика Беларуси в рецессии — после падения на 3,9% в 2015-м, в прошлом году ВВП упал на 2,6%. Число убыточных предприятий превысило 20%. Даже при условии улучшения внешней конъюнктуры выход Беларуси на приемлемые темпы роста не просматривается. При этом многие страны, опыт которых в Беларуси активно изучается, начинают заметно менять структуру экономики и реформироваться при первых симптомах замедления. К примеру, Китай. Может ли белорусский госсектор начать работать без убытков и финансовых вливаний при сохранении его в нынешнем виде?


В арьергарде революции

Весь мир активно обсуждает четвертую промышленную революцию, грозящую серьезно перекроить структуру мировой экономики, оставив в аутсайдерах тех, кто не сможет быстро переключиться на новые приоритеты: цифровую экономику, искусственный интеллект и т.п. Кажется, у Беларуси тут есть шансы в виде потенциала тех самых «яйцеголовых», которые все громче заявляют о себе на мировом рынке, разрабатывая прорывные продукты и привлекая деньги под самые разные проекты. Реально ли удержать их в Беларуси при такой глобальной востребованности и в условиях роста давления со стороны силовиков здесь? Готова ли Беларусь на то, чтобы поучаствовать в мировой гонке за привлечение таких людей со всего мира?




Лишняя статья

Белорусский Уголовный кодекс — вполне толстый том, с исчерпывающим перечнем всех возможных прегрешений. Зачем Беларуси такая уникальная и одиозная статья как «незаконная предпринимательская деятельность», по которой получают до семи лет с конфискацией — больше, чем за педофилию? Причем почти всегда по ней идет «доход в особо крупном размере», ведь доходом считают всю выручку. Можно ли рассчитывать на исключение этой статьи из УК в рамках недавних обещаний придать бизнесу новый импульс? Какие еще меры по улучшению инвестиционной привлекательности страны необходимы, чтобы реально претендовать на приход в страну нормального зарубежного капитала?


Почему проворовались?

За прошлый год в громких коррупционных делах засветились чиновники высокого уровня самых разных ведомств — Минтруда, Нацбанк, МЧС, многочисленные представители местной вертикали. Страшно же, но все равно берут. Как искоренить предпосылки и удержать сильных кадров? Добавить денег и ответственности? Нанимать по конкурсу? Ужесточить контроль?


Они - не тунеядцы

Ну и как же без вопроса о нашумевшем налоге на тунеядство. Нас завалили историями, где «тунеядцами» и «уклонистами» оказались и честные огородники Ивья, и мамы с проблемными детьми (и на работу не выйти, и полностью лишать садовской социализации не хочется), и люди, у которых беда со здоровьем (пару лет до пенсии, вышла в ремиссию по онкологическому заболеванию, дети уговаривают не работать, но не вешать же на них кроме себя еще и налог). От недавних изменений в декрет ждали (как минимум!) увеличения срока не участия в финансировании госрасходов по крайней мере до трех лет. А получили оговорку о трудных ситуациях. Как может норма о том, что оказавшихся в трудной жизненной ситуации будут освобождать от налога местные власти, существовать в стране, где идет постоянная борьба с коррупцией на всех уровнях. Четких критериев — какая ситуация трудная, а какая — нет, — нигде не прописано. Останется ли рассказанное чиновнику в кабинете тайной? Чиновник же — не адвокат и не врач, а ему будут рассказывать о болезнях, проблемах с деньгами, родственниками и т.д. Значит, создается почва для злоупотребления властью. Как считаете?




Учиться, учиться...

Вечный вопрос — наше образование. Есть ощущение, что системой руководят те, кто скучает по советскому прошлому. Пионеры, БРСМ, коммунизм — наше образование уже стало синонимом «совка». И проблема не только в уровне знаний, проблема в разнарядках, обязательных походах на формальные мероприятия, «хождении строем», принудительной подписке, распределении, замалчивание реальных проблем. Почему страна в образовании ориентируется, в основном, на опыт СССР? Видите ли вы сегодня человека (команду), способного действительно реформировать белорусского образование, чтобы система растила независимую молодежь, умеющую думать, рассуждать, готовую конкурировать на равных в изменяющемся мире?


Кадровое ноу хау

Примерно год назад помилованы несколько чиновников, которые были осуждены за взятки. Их отправили руководить убыточными предприятиями, хотя по приговору суда это было запрещено. Как итоги этого эксперимента? Оказались ли стимулы достаточно мощными, чтобы люди выложились на столь непривлекательных должностях?


Выпьем с горя?

Беларусь — одна из самых пьющих стран мире, По данным МВД, только в ноябре 2016 года от алкогольного отравления (этиловым спиртом) погибло 156 человек, от отравления суррогатом — 9 человек. Это больше, чем погибших в Иркутске от «боярышника». Тем не менее запрет на продажу алкоголя после 22.00 был отменен, «чернила» по-прежнему на прилавках, крепкое спиртное остается очень доступным. При этом государство поддерживает и доводит планы производителям алкоголя. Что же в таком случае может изменить ситуацию в стране?


Хочется и колется

Вопрос о зарплате по пятьсот долларов поставлен жестко, и, похоже, придется обеспечивать его выполнение. Но математически он никак не просчитывается: с декабря 2014 года зарплата в долларовом эквиваленте упала на 30%, что логично — экономика падала оба года. Сейчас за один год, когда рост экономики ожидается всего на 1,7% (и это к минусовому 2016-му году), надо обеспечить увеличение зарплат более чем на 20%. А если надорвемся? Ранее все резкие скачки заканчивались девальвациями…



Хотим шедевр

Читатели всех рангов — от школьника до высокопоставленных чиновников — ждут от белорусских писателей шедевров, современных «Войны и мира» и «Поднятой целины». Кажется, и шедевры есть, только вот о них мало кто знает. «Спасибо» надо сказать налогу на добавленную стоимость (20%), который одинаковый для любой продукции — что для бутылки водки, что для книги. В результате произведения белорусских авторов стоят неоправданно дорого, их мало покупают. Поэтому тиражи чрезвычайно низкие, а гонорары писателей копеечные. Между тем в большинстве стран мира поддерживают национальную продукцию. В Украине НДС на книги вообще составляет 0%. Согласно исследованиям, стандартный уровень НДС к печатным изданиям применяют лишь 22% стран. Готовы ли в Беларуси отменить или снизить НДС для белорусскоязычных изданий? Отечественная книга станет доступна. А там и до своей «Войны и мира» недалеко.


Сдать награды

Олимпиада в Пекине считается самой успешной в белорусский истории. Наши спортсмены завоевали 19 наград, включая 4 золотых. Увы, белорусская копилка пекинских медалей за последние годы опустела на треть. Причина одна — повторное вскрытие допинг-проб. Оказывается, что наша команда завоевывала медали нечестным путем, семь спортсменов наказаны за использование запрещенных веществ. Спустя восемь лет белорусские атлеты получают дисквалификации, но какую эту играет роль, если многие из них уже закончили свои карьеры и строят жизнь за счет призовых, полученных за эти медали. Так не будет ли лучшей преградой материальная ответственность? Например, возврат спортсменами и тренерами призовых за награды. Чтобы они знали, что и спустя годы правда может вскрыться и им придется нести реальную ответственность.