Калякин: Черномырдин не причастен к антиконституционному перевороту 1996 года

Сегодня в Москве прощаются с бывшим премьер-министром России Виктором Черномырдиным, который умер в ночь на среду, 3 ноября. Своим впечатлением об этом российском государственном деятеле делится председатель Партии "Справедливый мир" Сергей Калякин.

- С Виктором Черномырдиным я встречался один раз в жизни. Правда, эта встреча была достаточно длинной, потому что он был участником российской делегации, принимавшей участие в урегулировании конституционного кризиса, который возник в Беларуси в 1996 году. И мы с ним и другими членами российской делегации и некоторыми высшими должностными лицами Беларуси провели практически всю ночь в одной комнате, - рассказал новостному порталу www.UDF.BY Сергей Калякин.

Политик вспоминает, что был последним, кто видел российского премьера в этот его визит в Беларусь:

- Так получилось, что делегация разделилась, и я поехал провожать российского премьер-министра. И мы прощались у трапа самолета.

По словам лидера белорусских левых, Черномырдин произвел на него приятное впечатление:

- Это был очень уравновешенный человек, с богатым жизненным опытом, с твердой хозяйственной хваткой. Это был человек, который руководствовался не эмоциями, а продуманными решениями. Да, он не был публичным политиком, не был оратором… У меня сложилось впечатление, что он был в первую очередь именно хозяйственником, человеком дела, а политикой ему пришлось заниматься только в силу его должностного положения. И те его фразы, которые стали крылатыми, подтверждают это. Это был основательный человек, который много сделал для России, я сейчас не буду оценивать плюсы и минусы его работы, но убежден: все что он делал – делал с уверенностью в правильности своих решений.

Кроме этого, по словам С.Калякина, Черномырдин был человеком "с хорошим чувством юмора":

- Даже в той напряженной ситуации Черномырдин находил возможность отпускать какие-то шутки, чтобы хоть как-то разряжать ситуацию. Был такой момент, когда Михаил Мясникович в течение трех часов не мог найти машинистку, чтобы отпечатать итоговый документ. Мы уже сидели без дела и ждали. Виктор Степанович тогда сказал в свойственной себе манере, что принимал участие во многих межгосударственных переговорах, но такого не видел нигде.

В то же время, утверждает политик, нельзя говорить, что эти переговоры для Черномырдина были какими-то рядовыми:

- Позже Виктор Степанович признавался, что эта минская ночь была для него исключительной, ведь раньше так напряженно и долго вести переговоры не приходилось.

Сегодня в белорусском обществе присутствует мнение, что Черномырдин был могильщиком белорусской демократии, что именно позиция российской делегации помогла Лукашенко установить в Беларуси неограниченный режим власти президента.

С этим категорически не согласен Сергей Калякин, бывший в 1996 году лидером фракции коммунистов и членома Президиума Верховного Совета:

- Утверждаю, что это расхожее заблуждение. Виктор Черномырдин, как и вся российская делегация, никак не повлиял на дальнейшее развитие политической ситуации в нашей стране. Они стремились к одному: пройдя похожий конституционный кризис в 1993 году, закончившийся расстрелом российского парламента и многочисленными жертвами, они хотели, чтобы в Беларуси все закончилось мирно.

Калякин вспоминает такую фразу, сказанную российским премьером в ходе ночных переговоров: "Мы оставили больного Ельцина и прилетели в Беларусь, чтобы вы не повторили наши ошибки".

И сегодня председатель Партии "Справедливый мир" убежден, что вариант, предложенный российской делегацией, был максимально оптимальным в той ситуации:

- Не желая становиться на чью-то сторону, россияне предлагали "нулевой вариант": Лукашенко подписывает указ об отмене обязательного референдума, что он и сделал, а Верховный Совет прекращает процедуру импичмента. Далее создается конституционная комиссия по принципу 50Х50 и работает над новым вариантом Основного закона.

С.Калякин понимает, что силы в комиссии были бы неравные, но и у парламента оставались хорошие рычаги влияния:

- Да, с учетом фракции "Согласие", сторонников президента в комиссии было бы больше, но окончательный вариант Конституции должен был бы принимать Верховный Совет. А тот состав парламента никогда бы не утвердил неприемлемый для себя вариант Конституции.

Вспоминая ноябрь 1996 года, политик констатирует, что часть известных демократических депутатов просто не разобралась в той ситуации и, по сути, выступила на стороне президента:

- Лукашенко понимал, что у Верховного Совета очень сильные позиции, поэтому сделал все, чтобы руками как своих сторонников, так и руками определенной части уважаемых демократических депутатов сорвать ратификацию этого документа. Верховный Совет несколько раз голосовал по вопросу ратификации соглашения, но для его принятия постоянно не хватало единиц голосов. Владимир Коноплев постоянно выступал и требовал не голосовать за соглашения. Далее Лукашенко сказал, раз Верховный Совет не утверждает договоренности, то он снимает с себя все ранее взятые обязательства и будет проводить обязательный референдум. Конечно, по той Конституции он не имел права, и груз ответственности за антиконституционный переворот лежит на его плечах.

С.Калякин подчеркивает, что ни Черномырдин, ни кто-то другой из российской делегации "не поднимал руки депутатов и не водил ручку Лукашенко" - все это "сделали мы - белорусы".