Доколе?

Двадцать первый год у власти в Республике Беларусь находится президент, который, вообще-то, избирался максимум на десять лет. Понятно, что если не будет каких-либо внутренних или внешний коллизий, то можно с высокой долей уверенности утверждать, что А. Лукашенко дотянет до своей кончины, оставаясь на посту главы белорусского государства.

Естественно, в среде белорусского политического класса постепенно, но неуклонно, растет нетерпение и недовольство тем, что внешние силы большей частью остаются равнодушными к судьбе белорусского государства и народа страны или извлекают свои выгоды от многолетнего существования белорусского авторитарного режима.

Автор этих строк не раз обращался к теме разного рода сценариев ухода от власти А. Лукашенко. Однако, как правило, рассматривались инерционные сценарии, быстро переходившие в глубокий кризис, на формат которого и развитие оппоненты режима (в данном случае автор видит в оппонентах не только классическую оппозицию, но и несистемные оппозиционные группы, народное сопротивление, недовольная властью номенклатура и силовики) влиять не могли.

По этой причине имеет смысл рассмотреть все точки риска для властей, которым каждый новый президентский срок А. Лукашенко дается со все большим трудом. Одновременно желательно выйти на выйти на реалистичную схему(ы) смены политического режима с учетом белорусской специфики. При этом необходимо сразу отметить, что несмотря на то, что авторитарные лидеры, как правило, придя к власти, тут же жестко «зачищают» политическое поле и все годы нахождения у власти ведут настоящую охоту за любым политическим лидером даже из рядов собственных сторонников, теоретически способным заменить его на «престоле», авторитарные режимы, тем не менее, относительно быстро оказываются на свалке истории. Вопрос «цены» данной смены власти.


Поиск

Автору этих строк иногда приходится принимать участие в различного рода конференциях белорусской оппозиции, проходящих, естественно, за рубежом. Состав участников и формат этих мероприятий примерно один и тот же, но он позволяет обменяться идеями, мыслями и прогнозами. Обычно в конце длинного марафона панелей и секций участники начинают обсуждать возможные сценарии смены власти, что обычно ставит в тупик возможных гостей из той же России. Им бывает странно слушать, как обсуждаются варианты ухода А. Лукашенко и шансы оппозиции перехватить власть...

Как правило такого рода дискуссии по вполне понятным причинам заканчивались тупиком. Дело в том, что при любом раскладе, как бы лидеры оппозиции не надували щеки, ведущим игроком в вероятном политическом кризисе оказывается России, что обрекает оппозицию на маргинальное состояние до ближайших выборов уже без А. Лукашенко.

Перехват власти не просматривается, так как долгие годы белорусская оппозиция воевала с режимом А. Лукашенко (скорее тут нужно использовать глагол «сопротивлялась»), видя в нем ставленника Кремля и не более. Так что главным политическим врагом оппоненты А. Лукашенко считают Россию. Дело в том, что с середины 1990-х годов по каким-то внутренним или внешним причинам, белорусская оппозиция постоянно оказывается в роли авангарда каждой антироссийской политико-информационной кампании, организованной на Западе.

Стоит напомнить, что во время регулярных российско-белорусских кризисов оппозиция обычно снижала накал критики в адрес властей. В настоящее время, находясь в политической «тени» украинского кризиса, оппозиция практически прекратила даже имитационную политическую борьбу с А. Лукашенко, что очень символично и симптоматично…

Возвращаясь к дискуссиям о вероятной смене власти, которые не останавливаются второе десятилетие не только в оппозиции, но и в белорусском политическом классе, необходимо отметить, что сценариев получалось немного и любимым остается политический форс-мажор.


А если…

Создав классический (словно с учебника политологии) авторитарный режим, Александр Лукашенко снял практически все ограничения для пожизненного президентства. Этот момент очень важен, так как обычно, авторитарные режимы ограничены временем жизни одного человека. Вся система власти может буквально развалиться за несколько часов, если рука главы государства по каким-либо причинам, включая физические, только дрогнет.

Белорусский президент прекрасно понимает данную проблему и отлично знает свою номенклатуру, которая всегда готова к смене хозяина. О его чутье на изменение настроений в народе слагают легенды. Именно поэтому А. Лукашенко не сходит с экрана телевизора, вещает банальности и «руководит на месте» работой крупного завода, диспетчерской трубопроводов и даже роддомом. Причем делает он это почти одновременно, что абсолютно неважно, так как никто все равно не вслушивается в его слова и не анализирует эффективность навязанных им решений. Главное другое – народ видит, что президент жив и относительно здоров, он в делах и система работает.

Правда, и президенты не железные… Так что рано или поздно форс-мажорный кризис обязательно наступит. Более того, он неотвратим. Подготовиться к такому развитию событий почти невозможно. Причем, как властям, так и их противникам. Все начнет рушится, как карточный домик буквально на глазах. Режим ведь не тоталитарный, механизм передачи власти отсутствует. Между прочим, через определенное время, данная проблема готова обрушить политическую стабильность в Казахстане и Узбекистане.

Но главная беда в том, что авторитарный режим неотделим от государства. Он как раковая опухоль сосет из государства все соки, прорастая во всех институтах и структурах, меняя их суть, подстраивая государственный механизм под прихоти одного человека. Когда режим уходит в историю, с ним вместе может начать распадаться и государство. Это к вопросу о том, что можно ли считать А. Лукашенко отцом современного белорусского государства и устоялась ли при нем Беларусь, как суверенный субъект международных отношений.

Как ни странно, в Беларуси оппоненты режима благодарны А. Лукашенко именно за государственное строительство, не понимая, насколько созданное государство шаткое...

Понятно, что ждать форс-мажора как-то скучно. Время утекает безвозвратно. Уже частично ушло старшее поколение, которое голосовало за А. Лукашенко в 1994 г. Выросло и шагнуло в жизнь поколение, что родилось в год первых в Беларуси президентских выборов. Противники режима тоже не молодеют. За последние 3-4 года из жизни ушел целый отряд непримиримых политических оппонентов белорусских властей. Активистами давно овладело отчаяние и ощущение безнадежности.


Путин виноват…

Главным виновником политического долгожительства А. Лукашенко, оппозиция, по традиции, считает Россию, что устраивает буквально всех и, прежде всего, саму политическую оппозицию: зачем заниматься внутренней политической работой, зачем искать корни политического режима в политических настроениях собственного народа и зрелости белорусского политического класса, когда можно сложа руки ждать, когда Запад дожмет Москву санкциями, а потом объявиться на политическом пантеоне в регалиях «борцов».

Устраивает создавшееся положение и Запад, так как антироссийский тренд белорусской оппозиции помогает Брюсселю и Вашингтону замаскировать истинное отношение к режиму А. Лукашенко, который, в свою очередь известен своими попытками балансировать между Востоком и Западом.

Но основным заказчиком антироссийского вектора политических оппонентов А. Лукашенко является сам белорусский президент. С одной стороны, нападки на Россию со стороны оппозиции позволяют властям республики уклоняться от непосредственной политической схватки на собственном политическом поле. Более того, официальный Минск, сам не раз замеченный в изощренной русофобии, получает возможность изображать из себя борца за белорусский суверенитет, которому, естественно, регулярно «угрожает» Россия (заваливает газом, нефтью и деньгами, открывает свой рынок для белорусских товаров, уравнивает в правах граждан РБ с собственными и производит еще немало «зверств» в отношении республики и её многострадального народа), чем, фактически стимулирует нападки Запада на Россию.

Кроме того, нет секрета в том, что А. Лукашенко и его окружение сортируют своих политических противников по трем основным критериям: наличие доступа политически опасных оппонентов к денежным ресурсам, мощным зарубежным СМИ, имеющим аудиторию на территории РБ и Кремлю. Эти три критерия обеспечивают ресурсно-информационную и политическую поддержку любого реалистичного сценария смены власти. Косвенно натравливая оппозицию на Москву, власть изначально обрывает любые контакты белорусской оппозиции с Москвой.

В целом, получается, что оппозиции не до своей страны, так как она яростно воюет с соседней державой, считая, что если в Кремле сменится власть, то и А. Лукашенко мгновенно испарится с поста президента Республики Беларусь, что, естественно, далеко не факт. При этом любопытно то, что от усилий белорусской оппозиции Кремлю ни жарко ни холодно. Вообще никак…

Понятно, что при таком, скорее геополитическом, выборе основных целей оппозиции, получается, что ликвидация России как государства (желательно распад) является стратегической задачей, а возвращение Беларуси к реальной демократии – тактической целью. В итоге, возникла феноменальная ситуация: внутренняя политическая оппозиция оказалась в роли какой-то ватаги геополитических ландскнехтов, подбирающая крохи со столов, где делятся геополитические цели.

Так что в создавшейся ситуации столь любимый белорусской оппозицией сценарий политического форс-мажора остается главным. Но ждать его можно еще немало лет.


Наследник

Форс-мажор можно считать основной угрозой правящего режима. Но имеются и иные политические риски, когда власть оказывается фактически без прикрытия. В частности, когда авторитарный лидер пытается её передать по наследству.

Данная процедура крайне сложная, так как все-таки мы все живем в XXI веке и не в эмиратах. Формально демократии, пусть и в декоративном варианте, придерживаются даже в Туркменистане и КНДР. Однако, пожизненные властители делают, с одной стороны, ставку на то, что народ их «любит» и готов сносить любые капризы своих руководителей, а также на то, что «замены им нет», «пока сами не подберут достойного человека».

С другой стороны, авторитарные деятели, сталкиваясь с проблемой передачи власти своим преемникам (прежде всего сыновьям), понимают, что даже выхолощенная до безобразия демократическая оболочка не способна легитимизировать наследственное президентство. Все-таки есть некоторые формальные признаки легитимности, к примеру, пусть нечестные, но все-таки выборы, которые почти невозможно совместить с передачей власти по наследству. Единственной страной, где это удалось, причем дважды, является Северная Корея.

По целому ряду причин, корейский опыт повторить на постсоветском пространстве (общепринятый заповедник авторитаризма) невозможно. В КНДР власть семейства Ким носит прочный сакральный характер. Фактически, правящая династия уподобилась фараонам современности – глава государства, располагая поистине царскими полномочиями, по совместительству выполняет функции божества. Близкого к этому уровня на постсоветском пространстве достиг только Сапармурад Ниязов. Но даже при таком «счастливом» по умолчанию народе, Ким Чен Ыну пришлось предпринять ряд крайне жестоких мер, чтобы приструнить номенклатуру и добиться повиновения. Помимо десятков «заговорщиков», была уничтожена семья родного дяди.

Кровавые расправы с претендентами на президентский «престол» не являются чем-то необычным для столь опасного для власти переходного периода, а скорее общепринятой практикой. Естественно, говорить в этом случае о механизме легитимизации не приходится. Отсюда и столь очевидная ненависть к демократии: «В постсоветских республиках народ демократии "наелся". Сейчас, наоборот, идет процесс и пользуется поддержкой народа — процесс сильного государства, которое не должно допустить хаоса и, тем более, гражданской войны» (А. Лукашенко, 3 октября 2014 г., http://ria.ru/world/20141003/1026851731.html). Понятно, что в данном случае А. Лукашенко воспользовался украинским кризисом, который действительно оказал огромное воздействие на настроения народов региона. Это очень важное заявление главы белорусского государства, так как мы давно усвоили один из важнейших уроков авторитаризма: что бы не говорил или делал авторитарный лидер, какой бы риторикой он не пользовался, в основе его поведения лежит забота о сохранении его власти. Так что для дальнейшего выживания политического режима даже декоративная демократия уже не пригодна. Тогда что тогда ждет Беларусь?