Андрей Бондаренко: Невозможно сломать всех

Глеб Хмельницкий, UDF.BY
8 марта 2013, 13:55
Недавний политзаключенный Андрей Бондаренко вышел победителем в личном противостоянии с системой. Добившись оправдательного приговора, правозащитник "выбил" из государства компенсацию за два потерянных в тюрьме года и намерен обнародовать список "заказчиков" и исполнителей уголовного дела.

Ныне директор "Платформ инновейшн" уверен, что "мы сможем заставить систему работать на защиту закона, а не на борьбу с нами".

О "Платформе", об угрозах, о противостоянии с силовыми структурами директор ЧКПУ "Платформ инновейшн" Андрей Бондаренко рассказал проекту UDF.BY "Политика".

"Я не тот, кто будет прогибаться под систему"

- Из успешного бизнесмена и политика власти превратили Вас в политзека на два года, и фактически дали путевку в жизнь правозащитнику Бондаренко. Начиная правозащитную деятельность, Вы понимали, что в одиночку идете против системы. Не боитесь ввязываться явно в неравную борьбу?

- Нет, не боюсь – пусть боятся те, кто преступает закон.

Работа "Платформы" направлена не на борьбу против всей системы; мы не боремся против системы, мы боремся против людей, которые в этой системе позволяют себе безнаказанно нарушать закон, в том числе – и пытать беларусских граждан.

Когда я начинал правозащитную деятельность, мною руководили не амбиции; я хотел показать системе, что невозможно сломать всех. И все ее попытки разрушить мой бизнес, все угрозы, шантаж ничем не закончатся, поскольку я не тот человек, который будет прогибаться под систему.

Я являюсь гражданином этой страны, и заставлю систему стать такой, какой она должна быть. Правоохранительная система должна заниматься охраной нашей жизни, наших законов, стоять на защите наших людей. А не использовать свою силу, данную ей народом, для подавления своего народа. Но за 18 лет эта система деградировала до уровня удельного княжества.

Я уверен, что в ближайшей перспективе мы сможем заставить систему работать на защиту закона, а не на борьбу с нами.

- Все верно, кроме одного: эта система не выбирает методы борьбы с народом. У Вас ведь – семья, родители…

- Не боятся только дураки.

Есть определенные опасения, что давление будет нарастать не только на меня, но и на моих родных. Не буду скрывать, к этому мы уже определенным образом подготовились. Имеются запасные варианты действий в подобных ситуациях.

Я не допущу, чтобы за меня страдали мои близкие. За последние годы я показал системе, что могу постоять за себя и за своих родных. Если у кого-то возникнет желание затронуть мою семью, моих близких – сидеть сложа руки я не буду.

- Угрозы уголовного преследования, вывозы правозащитников "на природу" спектр угроз со стороны системы явно не ограничивается; это только верхушка, а сам айсберг скрыт под водой.

- Угрозы поступают. Довольно часто на сайт приходят сообщения, что я должен успокоиться, прекратить свою деятельность. Иначе со мной может произойти то, что уже случалось в 2006 году. А в 2006 году мы с женой попали в очень тяжелое ДТП, в котором едва не погибли вдвоем. Люди, которые это пишут, досконально знают мою биографию и болевые точки, на которые можно надавить. Но я на такие угрозы просто не обращаю внимания.

"Собака лает - караван идет". Наш караван идет в правильном направлении. Запугать меня не получится.


"В Высшем хозяйственном суде я выразил благодарность государству за нашу ликвидацию"

- Для создания "Платформы", которая занимается мониторингом прав человека в местах не столь отдаленных, нужно было найти людей, которым Вы могли бы доверять. Где искали, как искали, как сложилась сегодняшняя команда?

- "Платформу" я задумывал для себя. Не для того, чтобы выйти в публичное пространство. Находясь в тюрьме, пройдя все беларусские суды, я понял, что такое система. Еще находясь в колонии, я дал себе слово: когда выйду, то приложу максимум усилий, чтобы пенитенциарная система изменилась.

Выйдя на свободу, я не мог обманывать себя. Сразу после освобождения сестра спросила: Андрей, зачем тебе это нужно? Ведь окружающим тебя людям все равно, что ты делаешь – все равно не понимают и не ценят твою работу. Я ответил: я делаю это для себя.

Со временем начали появляться новые люди. Появилась Алена Красовская-Касперович, которая сегодня является моим заместителем, потом появился Никита Лиховид, потом – Юрий Чигилейчик

Со временем к нам стали обращаться люди, которые хотели работать волонтерами – без всякого вознаграждения. Просто из-за желания помочь людям, которые исчерпали все внутренние механизмы (прокурорские, судебные, Следственного комитета) для того, чтобы добиться справедливости. В то время все правозащитные организации, да и сейчас, наверное, концентрировались на помощи политзаключенным, а обычные граждане оставались забыты.

Мы совершенно не рассчитывали, что за какие-то полтора года "Платформа" выйдет в лидеры правозащитных организаций. Могу сказать откровенно, что мы можем дать фору даже многим политическим организациям – и по численности, и по качеству, и по значимости проводимой работы.

Сегодня мы более известны и среди заключенных, и среди обычных граждан, чем другие правозащитные организации; нам доверяют больше, чем иным политическим структурам. На определенном этапе стало очевидным: то, что делает большинство политических организаций, не востребовано обществом, людям не нужно рассказывать, как им будет хорошо потом, они хотят решать сегодняшние проблемы. Большинство людей не верят обещаниям ни Лукашенко, ни оппозиции.

"Платформа" заняла свою нишу и начала развиваться. А после нашей ликвидации мы не стали обижаться на государство. Я в Высшем хозяйственном суде выразил благодарность государству за нашу ликвидацию: мы открыли новую структуру "Платформ инновейшн", которая стала правопреемником "Платформы", а государство продемонстрировало всему миру как оно соблюдает права своих граждан. Всем стало очевидно, что, как и зачем делают власти Беларуси.

На собственном примере мы показали, что происходит в стране, которая упорно твердит о том, что мы живём в правовом государстве. Если мы стремимся к правовому государству – правовое государство сначала должно родиться в головах беларусского руководства. Если его нет – мы получаем безобразия, творящиеся вокруг нас.

И это при том, что мы не лезли в политику, не призывали к смене конституционного строя, мы всего лишь помогали людям, которых растаптывало собственное государство. Но государству оказалось важнее убрать "Платформу", нежели решать проблемы своих граждан.


"Мы не ищем этих людей – люди сами нас ищут"

- Вы работаете со специфическим контингентом. Как находите людей, нуждающихся в вашей помощи? Каким образом "проникаете" внутрь системы?

- Мы не ищем этих людей – люди сами нас ищут. Это принципиальное отличие "Платформы" от других общественных, политических, правозащитных организаций. Мы не навязываем свои принципы и методы работы.

Безусловно, у нас есть собственные источники и в Департаменте исполнения наказаний, в колониях, есть определенного рода заключенные, которые нас периодически информируют – где, что, как происходит. Все это, безусловно, есть, но мы используем эти каналы для того, чтобы вовремя оказываться на передовой, там где проблемы.

Проблем с нахождением людей нет. Нас больше заботит, как справится с валом проблем. Мы сейчас испытываем кадровый голод, вынуждены расти, набирать новых людей, чтобы удовлетворить просьбы о помощи всех, кто к нам обращается.

А обращаются к нам уже не только по уголовным делам или по фактам пыток в РОВД, нарушений со стороны МВД. К нам обращаются обычные граждане по вопросам, которые они не могут решить через суд, через прокуратуру. В частности, сейчас мы работаем над серией обращений из Могилева: у жителей города государство обманным путем конфисковывало квартиры. Не буду раскрывать все подробности, но дело обещает быть таким же громким, как и пытки: государство, фактически, осуществило рейдерский захват их собственности.

- Много пострадавших?

- Пока пять обращений.

- Вы говорите, что испытываете кадровый голод. Нет подготовленных кадров или специалисты боятся связываться с системой?

- Специалистов хватает.

Что касается опасности, то большинство тех, с кем мы работаем, - загнанные в угол люди, которые уже ничего не боятся. А потому идут до конца.

Основная проблема, как это ни странно, заключается в финансах. Беларусская оппозиция сильно развращена грантовыми посылами с Запада – именно деньги развратили оппозицию, которая за 18 лет ничего не добилась. Работая с профессионалами, мы очень часто сталкиваемся с вопросом: а сколько будете платить? После таких вопросов мы прекращаем всякое сотрудничество.

Безусловно, для поддержки жизнедеятельности структуры нужны средства, но если эти средства ставятся во главу угла, то это уже коммерческая организация, которая зарабатывает деньги на общественной деятельности. Мы от этого максимально отходим. Более того, имея в своей структуре достаточное количество людей (200-300 человек), мы можем поднимать вопрос об уплате взносов.

- Раз уже заговорили о финансах, где деньги берете на поддержание штанов?

- Врать не хочется, а правду я все равно не скажу, поскольку из-за этой правды могут пострадать люди, которых мы оставляем в тени и не привлекаем внимания. Скажу только: не грантом единым жива "Платформа"…

- Значит, запрет, наложенный Лукашенко на отечественных предпринимателей и бизнесменов не финансировать "пятую колонну" не действует?

- В нашем случае не действует. Более того, если белорусская оппозиция и правозащитники осознают, что необходимо поменять образ действий и подход к работе, то в ближайшее время они получат поддержку от собственных граждан.


"Время показать зубы"

- Отработана ли у вас схема, механизмы защиты собственных членов от давления системы?

- Если меня посадили в тюрьму с формулировкой: "в неустановленное время в неустановленном месте получил неустановленную сумму денег от неустановленного лица", то защищаться в таких случаях просто невозможно.

Если говорить об элементарных методах защиты, эти методы защиты мы продемонстрируем в ближайшее время и обществу, и силовым структурам, дабы охладить их пыл в попытках дискредитировать или преследовать сотрудников "Платформы". Большего, к сожалению, сказать не могу…

- Время, когда нужно показать зубы, пришло?

- Сейчас наступает наше время продемонстрировать властям, что слежка и жучки могут использоваться не только силовыми структурами, но и в отношении силовых структур. Поэтому я бы рекомендовал тем, кто собирается с нами бороться, быть аккуратнее, осторожнее и внимательнее.

- В последнее время "Платформа" раскрутила несколько громких дел: и дело избитого сторожа Василия Сорочика, которое не удалось довести до уголовного дела против любителей пыток, и лидское дело, по итогам которого в отношении пятерых сотрудников Лидского РОВД возбуждено уголовное дело за превышение должностных полномочий. Но даже уголовное дело не означает, что этот беспредел получит надлежащую оценку. Огромный резонанс в интернете получили сами факты милицейского беспредела, хотя общество молчит. Что это – равнодушие беларусов, тотальный страх?

- Это страх и безысходность.

Сегодняшняя система правления в Беларуси построена именно на запугивании. Мой арест, скажем, стал не желанием разобраться конкретных лиц с Бондаренко, а четкий посыл частному бизнесу – что с ним будет, если… Если бы Бондаренко продолжал заниматься бизнесом, открыто выражая свое отношение к власти, это было бы поражением власти. Большинство таких как я ушли бы в оппозицию.

Есть несколько ответов на вопрос. Это – страх, навязанный государством, тотальный контроль над всеми инакомыслящими, несогласными и полная, абсолютная бездеятельность оппозиции. Беларусская оппозиция даже не смогла создать структуру, способную выступить против результатов голосования, сфальсифицированных Лукашенко. Кто руководит избирательными участками? Те же люди, которые живут рядом с нами. Но остальным гражданам все равно, они понимают, что оппозиция – не те люди, которых они хотели бы видеть во власти.

Возмущение происходит, поскольку выбираются не те, за кого голосуют. Но испытывать лишения, рисковать собственной жизнью никто не хочет.

Но консолидация общества все равно произойдет. Даже выиграв выборы 2015 года, Лукашенко окажется в состоянии человека, который проиграл. Это будут последние выборы.


"Вместе со мной в клевете надо обвинять и начальника СК"

- Получила ли продолжение угроза из Лиды возбудить в отношении Вас уголовное дело за клевету?

- Пока мне об этом не известно. Я думаю, что возбуждение уголовного дела против пятерых сотрудников Лидского РОВД свидетельствует о том, что никакой речи о клевете и быть не может. Иначе вместе со мной в клевете надо обвинять и начальника Следственного комитета Лиды, что само по себе уже звучит слегка анекдотично.

Отдельно, от себя, хотел бы пожать руку начальнику следственного комитета Лиды – вот это тот человек, который имеет право называть себя офицером. Понимая, что проблема поднята "Платформой", которая воспринимается правоохранительными органами как оппозиционная структура, офицер остался офицером: он принял решение возбудить уголовное дело по факту преступления. А все политические нюансы этого дела пускай решают политики или правозащитники.

В своем поздравлении сотрудникам милиции мы указывали на то, что хотели бы поздравить именно тех, кому знакомы слова "офицер, честь, гордость". Как ответ – 5 марта мы получили подтверждение, что такие люди существуют.

- Вы добились от государства компенсации в 100 миллионов рублей за два потерянных года в тюрьме. Деньги Вам выплатили?

- Да.

- Значит, свое личное противостояние с системой Вы выиграли?

- В итоге я заставил государство не только признать свою вину, но и выплатить мне моральную компенсацию, компенсировать мои расходы на адвоката. Следующий шаг – мы будем добиваться от государства, чтобы в силу вступило право регресса. Государство имеет возможности взыскать деньги именно с тех, кто фальсифицировал мое уголовное дело, выносил неправосудные приговоры. Эти люди должны понести хотя бы финансовую ответственность за содеянное.

А в ближайшей перспективе мы обнародуем имена и тех, кто стоял за возбуждением уголовного дела. Думаю, эти имена вызовут достаточно громкий резонанс, поскольку многие из них по-прежнему находятся на верхушке властной пирамиды. Именно они фактически отдавали команды на мой арест и осуждение.


"Люстрации не избежать"

- Вы надеетесь в ближайшей перспективе изменить правоохранительную систему. Но можно ли изменить отдельный сегмент системы, не меняя ее в целом?

- Мы поставили перед собой задачу вернуть Беларусь в правовое русло и вынудить сотрудников силовых структур соблюдать закон. Мы добиваемся этих целей.

Что касается политической системы в целом, то мне сложно говорить, захочет ли Лукашенко выпустить бразды правления. То, что делаем мы, ляжет в основу люстраций после ухода Лукашенко. Мы хотим заставить власть осознать: мы - белорусы, мы – граждане этой страны, и поступать с нами, как со скотом, не позволено никому. Имя "белорус" должно становиться значимым. Те, кто позволяет себе преступать закон в отношении нас, белорусов, должны отчетливо понимать: их имена еще всплывут.

Всплывут имена тех, кто работал на эту систему. Понятное дело, что офицеры выполняют приказы. Но есть те, кто выполняет заведомо преступные приказы, и они должны ответить. Ни Лукашенко, ни это правительство не вечны. Каждый, кто надеется избежать ответственности, пусть почитает историю и осознает, что за все приходится платить и отвечать.

- Значит, люстрации не избежать?

- Безусловно, люстрации не избежать.

У сотрудников милиции нет возможности не исполнять приказы. Но можно по-разному их исполнять. Точно так же и рабочим, которых досрочно гонят на избирательные участки: выходить на работу нужно, но ведь можно не идти голосовать досрочно.

Государство должно понять, что раньше или позже перемены необратимы. Сейчас процесс только начинается.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
•   UDFНовостиГлавные новости ❯ Андрей Бондаренко: Невозможно сломать всех