Рымашевский: Я был атеистом, доказывал людям, что Бога нет
Кандидат на должность президента Виталий Рымашевский рассказал, что был лидером еще в детском садике, почему власти упрямо не регистрируют БХД и что считает своей задачей на этих выборах.
"Сколько себя помню - был лидером"
- У каждого свой путь в политику. У кого-то это отцы или друзья, у других - прочитанные книги или статьи. А некоторым еще со школы говорили: "Тебе, что, больше других надо?" Как Вы пришли в политику?
- Сколько я себя помню, мне всегда было "больше других надо". Я был лидером с детского садика. Не то, чтобы я к этому стремился, но это получалось как-то само собой.
- Что это означает - быть лидером в детском садике?
- Я говорил и меня слушались. Я был всегда первым, несмотря на то, что кто-то был сильнее. У меня было много друзей, и я был в центре внимания.
Я также помню, что интересовался политикой еще со школы. Некоторые пропускают политинформации мимо ушей, а мне все это было интересно. Одна из первых книжек, которую я прочитал, - "Как закалялась сталь".
В 10-м классе к нам пришла новая учительница белорусского языка. Она была русская по национальности, и говорила нам: "Я, русская, люблю и уважаю белорусский язык, а вы его презираете". За два года она многое изменила в нашем сознании.
К тому же это был конец 80-х, когда по-новому открывались история и культура Беларуси. Поэтому вопрос белорусского языка для меня просто стал вопросом правды и справедливости. Я считаю, что говорить по-белорусски, жить белорусской культурой - это правильно, это соответствует правде.
В Белорусском национальном техническом университете, где я учился, я был немного белой вороной, ведь там мало кого интересовали эти языковые проблемы.
Была целая история, как я попал в политику. В 1996 году меня задержали на митинге 25 марта, и Винцук Вечерка из мегафона говорил всему митингу о моем задержании. Тогда я был на четвертом курсе и решил, что пока не окончу университет, ни в каких акциях участвовать не буду.
Но за несколько дней до "Чарнобыльскага шляху" мне вручили повестку в прокуратуру - это у них была такая практика запугивания. И я решил, что в такой ситуации не пойти на "Шлях" будет ниже моего достоинства и всех жизненных правил.
Так что эта повестка стала для меня путевкой в политику. На этом "Чарнобыльским шляху" я и записался в общественное объединение БНФ.
- Насколько я знаю Вашу политическую биографию, Вы далеко не сразу пришли к идее христианской демократии?
- Так совпало, что мой приход в политику почти совпал с моим приходом к вере. Это случилось через год после моего первого появления на митинге. Ведь до этого я был не только неверующим, а даже атеистом, доказывал людям, что Бога нет.
И когда я стал верующим, я уже не отделял занятия политикой от моей христианской жизни, которая, разумеется, была для меня на первом месте. С тех пор моей мечтой было создание христианско-демократичной партии. Я много искал и много работал в этом направлении. Мы пытались это сделать вместе с Геннадием Грушевым. Партии не создали, но заниматься молодежной политикой я не бросал.
И когда началось создание Белорусской Христианской демократии, я почувствовал, что это мое. Вышел из ОГП и стал сопредседателем БХД.
"Мы, БХД, не имеем права монополии представлять христиан"
- БХД раздражает многих тем, что пытается утвердить, что хорошо, что плохо, что правильно, что неправильно, что морально, а что - нет. Почему вы решили, что у вас есть на это право?
- Каждый человек, как свободная и самодостаточная личность, вправе и должен определять, что есть хорошо, а что плохо, и делиться этим с другими. Тем более политики, лидеры, которые должны это делать с полной ответственностью.
Мы, БХД, не имеем права монополии представлять христиан. Очень хорошо, чтобы христиане были представлены в других партиях и в команде Лукашенко. Ведь я убежден, что честный христианин, который хочет жить по вере, свой крест найдет.
И если я христианин, то почему я должен молчать и тем самым лицемерить, отделять свою веру от того, что я делаю в политике?
- Но Вы хотели бы, чтобы все думали так, как Вы? Понимаете ли Вы, что так никогда не будет, и даже Библию все объясняют по-разному?
- Да, все объясняют Библию по-разному, Господь открывается каждому по-своему. Есть церковь, а есть какие-то догмы, выход за которые считается ересью. Но в границах этих догматов свобода очень большая.
Если человек хочет, чтобы все думали, как он, то это диктатор. Безусловно, плюрализм мнений должен быть. Однако общество все же базируется на правилах, принятых большинством. И мне лично хотелось бы, чтобы белорусское общество фундаментальной ценностью считало христианство. Ведь именно оно дает возможность максимально счастливо и свободно жить каждому человеку.
- Вы говорили, что сами в молодости были атеистом. Как Вы относитесь теперь к неверующим и к атеистам?
- Я персонально отношусь с сожалением. Но Белорусская Христианская демократия, как политическая партия, не делает разницы между людьми на основании религиозного признака. В нашу партию могут вступать как верующие, так и неверующие. Главное, чтобы они признавали программу и были готовы выполнять устав и поддерживать основные принципы партии. Насильно вынудить человека невозможно.
- Почему власти этак упрямо не регистрируют БХД?
- За последние 10 лет ни одной новой оппозиционной партии или значительной общественной организации не было зарегистрировано. Исключением стал только движение "За Свободу", и тут были очевидные политические причины.
Не регистрируют, потому что боятся. Боятся, возможно, не столько теперешней БХД, сколько того потенциала, какой мы можем иметь в обществе. За последнее время поддержка нас среди православных и католических иерархов, простых верующих увеличилась очень значительно.
"Наш враг - не персонально Лукашенко, а то зло, которое господствует в Беларуси"
- Когда в ноябре 2009-го создавался БНБ (Белорусский незалежницкий блок), то для большинства было очевидно, что он создается для выдвижения Александра Милинкевича кандидатом в президенты. Но неожиданно для многих БХД выдвинула своего кандидата. Некоторые сподвижники Александра Милинкевича на мой вопрос, почему Милинкевич снялся, отвечали буквально следующее: мол, спроси лучше у БХД. Так это Вы виноваты в том, что Милинкевич не выдвигался на этих выборах?
- У Милинкевича за полгода перед выборами была такая позиция: мол, мы идем на выборы сами, и никакая поддержка БХД нам не нужна. И тут вдруг, когда оказалось, что у него нет достаточных ресурсов, в том числе материальных, выясняется, что в этом виновата БХД.
Мы никогда не подписывались работать на кого-то - на Милинкевича ли, или на кого-то другого. Когда создавался БНБ, то цель была очень ясная и прозрачная - объединение правых национальных сил. Мы давно говорили о том, что невозможно объединяться с коммунистами, мы были последовательны в том, что единение должно быть на общих ценностях.
Наш враг - не персонально Лукашенко, а то зло, которое господствует в Беларуси. Была такая вероятность, что БНБ мог и должен был поддержать Милинкевича. Но этот вариант должен был вписаться в общую стратегию - расширение влияния ценностей правых сил, победа на выборах. Общей стратегии не получилось.
"Часть кандидатов идет на выборы под московскими лозунгами, за московские деньги"
- Если дипломатично спросить у Вас, как Вы оцениваете свои шансы на этих президентских выборах, что бы Вы ответили? Какие у Вас задачи на этих выборах?
- БХД выдвигает на этих выборах своего кандидата, ведь есть вещи, которые надо просто делать, без оглядки на шансы. И мы поставлены в такие условия, что по-другому сделать было невозможно.
Поверьте, мы сделали все ради выдвижения единого кандидата от БНБ, но не всего зависело от нас. Мы идем вперед, у нас есть ясная программа - построить белорусское общество на христианско-демократических ценностях. И эти выборы мы рассматриваем как битву, которую надо выиграть.
Нам понятно, что выборы будут фальсифицированы, что единого кандидата от оппозиции уже не будет, что часть кандидатов идет на выборы под московскими лозунгами, за московские деньги. Очевидно, что финансовых ресурсов у них намного больше, чем у национальных кандидатов.
Я убежден, что в ближайшее время власть в Беларуси, политическая система будут меняться. Поэтому наша задача-минимум - стать более сильными и за эти выборы сделать шаг для смены власти.
- Когда Вы говорите о кандидатах "под московскими лозунгами", означает ли это, что Вы не готовы с ними объединиться даже ради общей тактики и стратегии?
- Нет пока никакой общей тактики и стратегии. Я не вижу, чтобы кто-нибудь предлагал больше чем мы. Мы созвали общую пресс-конференцию, куда пришла половина кандидатов. Мы предложили провести общую акцию 24 ноября, готовить "Площадь" вместе. Но отклик пока очень слабый.
- Но этих кандидатов "с московскими деньгами" Вы еще воспринимаете как сподвижников или уже как противников?
- Мы не судим людей априори, весной я первым заявлял, что тот, кто говорит о промосковских кандидатах, ведет себя как сплетник. Ведь, как сказано в Библии, надо судить по плодам - что политик делает и произносит, какую имеет программу.
Но теперь я могу констатировать факты, когда вижу, как некоторые кандидаты выступают за интеграцию с Россией. И я не могу не выступать против такой программы. Я не рассматриваю их как конкурентов, но говорю о том в их программах, с чем мы не согласны.
- Но есть хотя бы теоретическая возможность того, чтобы Вы согласились снять свою кандидатуру в пользу какого-то, пусть самого близкого Вам кандидата, - если Вам покажется, что у него больше шансов?
- Теорией занимаются политологи, политики занимаются практикой. И как политик, я говорю, что практически это сейчас невозможно.
- Может, все же без какого-то объединения невозможно выиграть? Может, стоит наступить на горло собственной песне ради общей победы?
- Безусловно, объединение необходимо. Но за такими призывами должно стоять действие. Мы, кстати, не реагируем, если на нас льют грязь. Площадки для переговоров нет, культуры переговорной нет, я даже скажу, что белорусские оппозиционные силы сегодня показали свою недоговороспособность.
- Какой Вы видите перспективу "Площади"? Вы сами будете на "Площади" 19 декабря?
- Безусловно, буду. Я считаю, что лидер, который не приходит на "Площадь" - это не лидер. Лидеры не должны прятаться за спинами активистов, они должны организовывать этот протест.
Христиане призваны защищать справедливость и свободу. Национальный страйк как ненасильный метод борьбы - это, я думаю, самый приемлемый метод политических требований и смены власти. И мы, политические лидеры, должны быть подготовлены возглавить протест и повести за собой.
"Сколько себя помню - был лидером"
- У каждого свой путь в политику. У кого-то это отцы или друзья, у других - прочитанные книги или статьи. А некоторым еще со школы говорили: "Тебе, что, больше других надо?" Как Вы пришли в политику?
- Сколько я себя помню, мне всегда было "больше других надо". Я был лидером с детского садика. Не то, чтобы я к этому стремился, но это получалось как-то само собой.
- Что это означает - быть лидером в детском садике?
- Я говорил и меня слушались. Я был всегда первым, несмотря на то, что кто-то был сильнее. У меня было много друзей, и я был в центре внимания.
Я также помню, что интересовался политикой еще со школы. Некоторые пропускают политинформации мимо ушей, а мне все это было интересно. Одна из первых книжек, которую я прочитал, - "Как закалялась сталь".
В 10-м классе к нам пришла новая учительница белорусского языка. Она была русская по национальности, и говорила нам: "Я, русская, люблю и уважаю белорусский язык, а вы его презираете". За два года она многое изменила в нашем сознании.
К тому же это был конец 80-х, когда по-новому открывались история и культура Беларуси. Поэтому вопрос белорусского языка для меня просто стал вопросом правды и справедливости. Я считаю, что говорить по-белорусски, жить белорусской культурой - это правильно, это соответствует правде.
В Белорусском национальном техническом университете, где я учился, я был немного белой вороной, ведь там мало кого интересовали эти языковые проблемы.
Была целая история, как я попал в политику. В 1996 году меня задержали на митинге 25 марта, и Винцук Вечерка из мегафона говорил всему митингу о моем задержании. Тогда я был на четвертом курсе и решил, что пока не окончу университет, ни в каких акциях участвовать не буду.
Но за несколько дней до "Чарнобыльскага шляху" мне вручили повестку в прокуратуру - это у них была такая практика запугивания. И я решил, что в такой ситуации не пойти на "Шлях" будет ниже моего достоинства и всех жизненных правил.
Так что эта повестка стала для меня путевкой в политику. На этом "Чарнобыльским шляху" я и записался в общественное объединение БНФ.
- Насколько я знаю Вашу политическую биографию, Вы далеко не сразу пришли к идее христианской демократии?
- Так совпало, что мой приход в политику почти совпал с моим приходом к вере. Это случилось через год после моего первого появления на митинге. Ведь до этого я был не только неверующим, а даже атеистом, доказывал людям, что Бога нет.
И когда я стал верующим, я уже не отделял занятия политикой от моей христианской жизни, которая, разумеется, была для меня на первом месте. С тех пор моей мечтой было создание христианско-демократичной партии. Я много искал и много работал в этом направлении. Мы пытались это сделать вместе с Геннадием Грушевым. Партии не создали, но заниматься молодежной политикой я не бросал.
И когда началось создание Белорусской Христианской демократии, я почувствовал, что это мое. Вышел из ОГП и стал сопредседателем БХД.
"Мы, БХД, не имеем права монополии представлять христиан"
- БХД раздражает многих тем, что пытается утвердить, что хорошо, что плохо, что правильно, что неправильно, что морально, а что - нет. Почему вы решили, что у вас есть на это право?
- Каждый человек, как свободная и самодостаточная личность, вправе и должен определять, что есть хорошо, а что плохо, и делиться этим с другими. Тем более политики, лидеры, которые должны это делать с полной ответственностью.
Мы, БХД, не имеем права монополии представлять христиан. Очень хорошо, чтобы христиане были представлены в других партиях и в команде Лукашенко. Ведь я убежден, что честный христианин, который хочет жить по вере, свой крест найдет.
И если я христианин, то почему я должен молчать и тем самым лицемерить, отделять свою веру от того, что я делаю в политике?
- Но Вы хотели бы, чтобы все думали так, как Вы? Понимаете ли Вы, что так никогда не будет, и даже Библию все объясняют по-разному?
- Да, все объясняют Библию по-разному, Господь открывается каждому по-своему. Есть церковь, а есть какие-то догмы, выход за которые считается ересью. Но в границах этих догматов свобода очень большая.
Если человек хочет, чтобы все думали, как он, то это диктатор. Безусловно, плюрализм мнений должен быть. Однако общество все же базируется на правилах, принятых большинством. И мне лично хотелось бы, чтобы белорусское общество фундаментальной ценностью считало христианство. Ведь именно оно дает возможность максимально счастливо и свободно жить каждому человеку.
- Вы говорили, что сами в молодости были атеистом. Как Вы относитесь теперь к неверующим и к атеистам?
- Я персонально отношусь с сожалением. Но Белорусская Христианская демократия, как политическая партия, не делает разницы между людьми на основании религиозного признака. В нашу партию могут вступать как верующие, так и неверующие. Главное, чтобы они признавали программу и были готовы выполнять устав и поддерживать основные принципы партии. Насильно вынудить человека невозможно.
- Почему власти этак упрямо не регистрируют БХД?
- За последние 10 лет ни одной новой оппозиционной партии или значительной общественной организации не было зарегистрировано. Исключением стал только движение "За Свободу", и тут были очевидные политические причины.
Не регистрируют, потому что боятся. Боятся, возможно, не столько теперешней БХД, сколько того потенциала, какой мы можем иметь в обществе. За последнее время поддержка нас среди православных и католических иерархов, простых верующих увеличилась очень значительно.
"Наш враг - не персонально Лукашенко, а то зло, которое господствует в Беларуси"
- Когда в ноябре 2009-го создавался БНБ (Белорусский незалежницкий блок), то для большинства было очевидно, что он создается для выдвижения Александра Милинкевича кандидатом в президенты. Но неожиданно для многих БХД выдвинула своего кандидата. Некоторые сподвижники Александра Милинкевича на мой вопрос, почему Милинкевич снялся, отвечали буквально следующее: мол, спроси лучше у БХД. Так это Вы виноваты в том, что Милинкевич не выдвигался на этих выборах?
- У Милинкевича за полгода перед выборами была такая позиция: мол, мы идем на выборы сами, и никакая поддержка БХД нам не нужна. И тут вдруг, когда оказалось, что у него нет достаточных ресурсов, в том числе материальных, выясняется, что в этом виновата БХД.
Мы никогда не подписывались работать на кого-то - на Милинкевича ли, или на кого-то другого. Когда создавался БНБ, то цель была очень ясная и прозрачная - объединение правых национальных сил. Мы давно говорили о том, что невозможно объединяться с коммунистами, мы были последовательны в том, что единение должно быть на общих ценностях.
Наш враг - не персонально Лукашенко, а то зло, которое господствует в Беларуси. Была такая вероятность, что БНБ мог и должен был поддержать Милинкевича. Но этот вариант должен был вписаться в общую стратегию - расширение влияния ценностей правых сил, победа на выборах. Общей стратегии не получилось.
"Часть кандидатов идет на выборы под московскими лозунгами, за московские деньги"
- Если дипломатично спросить у Вас, как Вы оцениваете свои шансы на этих президентских выборах, что бы Вы ответили? Какие у Вас задачи на этих выборах?
- БХД выдвигает на этих выборах своего кандидата, ведь есть вещи, которые надо просто делать, без оглядки на шансы. И мы поставлены в такие условия, что по-другому сделать было невозможно.
Поверьте, мы сделали все ради выдвижения единого кандидата от БНБ, но не всего зависело от нас. Мы идем вперед, у нас есть ясная программа - построить белорусское общество на христианско-демократических ценностях. И эти выборы мы рассматриваем как битву, которую надо выиграть.
Нам понятно, что выборы будут фальсифицированы, что единого кандидата от оппозиции уже не будет, что часть кандидатов идет на выборы под московскими лозунгами, за московские деньги. Очевидно, что финансовых ресурсов у них намного больше, чем у национальных кандидатов.
Я убежден, что в ближайшее время власть в Беларуси, политическая система будут меняться. Поэтому наша задача-минимум - стать более сильными и за эти выборы сделать шаг для смены власти.
- Когда Вы говорите о кандидатах "под московскими лозунгами", означает ли это, что Вы не готовы с ними объединиться даже ради общей тактики и стратегии?
- Нет пока никакой общей тактики и стратегии. Я не вижу, чтобы кто-нибудь предлагал больше чем мы. Мы созвали общую пресс-конференцию, куда пришла половина кандидатов. Мы предложили провести общую акцию 24 ноября, готовить "Площадь" вместе. Но отклик пока очень слабый.
- Но этих кандидатов "с московскими деньгами" Вы еще воспринимаете как сподвижников или уже как противников?
- Мы не судим людей априори, весной я первым заявлял, что тот, кто говорит о промосковских кандидатах, ведет себя как сплетник. Ведь, как сказано в Библии, надо судить по плодам - что политик делает и произносит, какую имеет программу.
Но теперь я могу констатировать факты, когда вижу, как некоторые кандидаты выступают за интеграцию с Россией. И я не могу не выступать против такой программы. Я не рассматриваю их как конкурентов, но говорю о том в их программах, с чем мы не согласны.
- Но есть хотя бы теоретическая возможность того, чтобы Вы согласились снять свою кандидатуру в пользу какого-то, пусть самого близкого Вам кандидата, - если Вам покажется, что у него больше шансов?
- Теорией занимаются политологи, политики занимаются практикой. И как политик, я говорю, что практически это сейчас невозможно.
- Может, все же без какого-то объединения невозможно выиграть? Может, стоит наступить на горло собственной песне ради общей победы?
- Безусловно, объединение необходимо. Но за такими призывами должно стоять действие. Мы, кстати, не реагируем, если на нас льют грязь. Площадки для переговоров нет, культуры переговорной нет, я даже скажу, что белорусские оппозиционные силы сегодня показали свою недоговороспособность.
- Какой Вы видите перспективу "Площади"? Вы сами будете на "Площади" 19 декабря?
- Безусловно, буду. Я считаю, что лидер, который не приходит на "Площадь" - это не лидер. Лидеры не должны прятаться за спинами активистов, они должны организовывать этот протест.
Христиане призваны защищать справедливость и свободу. Национальный страйк как ненасильный метод борьбы - это, я думаю, самый приемлемый метод политических требований и смены власти. И мы, политические лидеры, должны быть подготовлены возглавить протест и повести за собой.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Дорогие читатели, не имея ресурсов на модерацию и учитывая нюансы белорусского законодательства, мы решили отключить комментарии. Но присоединяйтесь к обсуждениям в наших сообществах в соцсетях! Мы есть на Facebook, «ВКонтакте», Twitter и Одноклассники
